Как закалялась сталь - 2057

Мусин Ринат

Чего то нас маловато, - заметил Мурый.

Четверо из одиннадцатого не придут, и сразу пятеро из девятых тоже отвалились, - ответил Комбат.

А чего так, зассали?

Прошлогодников, балда, - возразил Комбат.
– Четверо поступили учиться в других городах. А пятеро из девятых уже работают, рабочих тягать нельзя, закон такой.

Мурый согласно кивнул.

В этом году что-то рано начали, - вмешался в разговор старшеклассник по прозвищу Крюк.
– Обычно

же в середине сентября. Мы бы людей успели поднабрать, и проверить. А приходится с кем есть отдуваться. Эй, салаги, шлепайте сюда!
– это он уже обратился к двум восьмиклассникам, которые стояли поодаль от всех. Те подошли.

Меня зовут Крюк, это, - он указал на Комбата.
– Комбат. Это Мурый, а это наш зачинщик, Маратка-Зуболом. Вы кто?

Алексей, восьмой Бэ, - отозвался с готовностью один.

Твои фио, - прервал его Мурый.
– Только полицаев интересуют. По нормальному скажи, погоняло какое заслужил, и кто ты по рангу и специальности.

Батон я, - тотчас исправился пацан.
– Бокс, три года, дальше областных не прошел.

А ты кто?

Бизон, борьба, потом бокс, так то бокс лучше, тоже на областных выступал.

Бизон да Батон, и дерьма полон вагон, - сострил Крюк и бесцеремонно стал ощупывать мальчишек. Через пять секунд лицо его удивлённо вытянулось.

Это чего за … у тебя в рукаве?
– обратился он к Бизону. Тот вытянул из рукава куртки арматурину, короткую, но толстую.

Комбат шагнул, и вырвал железный прут из рук паренька:

Если бы эту … у тебя на поле нашли, - сказал он злобно.
– Тебе бы ею башку твою тупую пробили, и сказали бы - так и было. А я бы подтвердил. Мурый, ты чего, не объяснил что ли им ничего?

Да все я им говорил, - насупился тот.
– Передрейфил он наверно...

Дрейфовальщик хренов, - проскрипел Комбат.
– Ещё одна выходка такая, - это он уже говорил Бизону.
– И я тебе руки переломаю, понял? Всосал, как молоко матери?

Понял, ошибочка вышла, - попытался оправдаться Бизон, но его уже не слушали.

Поднялись, бойцы, - громко крикнул Комбат.
– Шевелим ластами и костылями. На гражданских не отвлекаемся, дойти должны все. Раньше времени кто начнет залупаться, хоть на кого - можете в школу больше не ходить, задушу тварину, собственноручно.

Идти пришлось долго, почти четыре километра. В конце концов они достигли точки – это был футбольный стадион одной из школ. Там, сейчас уже почти в полумраке, «рубились» две футбольные команды.

Ряды «болельщиков» постоянно пополнялись.

Марат глянул на ряды «Спартаковцев», и поморщился. Их было явно больше, чем «Металлистов». Не критически, но явно больше…

Не робей, пацанва, - подошел к ним Гена Беседа.

Гена был – «крейсер» металлистов. То есть – один из самых уважаемых спортсменов в их районе. Судья в большинстве схваток. Серьезный человек.

А в спорте Геннадий Сергеевич Беседа был боксер, мастер спорта.

Невысокий, но очень плотный. И руки – длинные, как у баскетболиста. Всегда улыбчивый, в карих, почти черных глазах пляшут бесенята. Даже когда вытаскивал кого с поля – и тогда улыбался. Отец двоих крепышей-сыновей, которых пока возил в коляске. И жена у него красавица, Марат видел, и даже слегка завидовал. Невероятной красоты женщина…

Зуболом, иди сюда, - позвал Гена Марата. – И Граф твой тоже…

Они прошли за ворота, там собрались почти все «графы» из разных школ. Ребята разминались, шутя спаринговались, с тревогой поглядывая на массу «спартаковцев» за противоположными воротами.

Зуболом, слушай, тут такая штука, - начал Гена Беседа. – Тут против тебя монстра выставили. Жуткий парень. Давай, ты откажешься? Заболел там? Правилами допускается… Сяву выставим, вместо тебя. Ну, что?

Марат несколько секунд молчал.

Какого Сяву? – сказал он громко и недовольно. – Это того Сявку, которого я ломал на Горке? Два раза, между прочим. Нашли, кого выставлять. Мяса много – толку чуть…

А ты не выпендривайся, - строго сказал Гена. – Ты лучше посмотри. Я потом твою голову на поле искать не хочу.

Марат посмотрел туда, куда указывала рука крейсера.

Ох ты… жопа! Другого слова и не подобрать.

Горилла, натуральная. Низкий лоб. Лысый. Плечи – как два валуна. И вес, наверно, под сто десять...

Боксер? – уже куда тише спросил Марат. – Ему точно пятнадцать?

Точно, - подтвердил Беседа. – Мы проверяли. И уже мастер. Бокс. Призер Европы, среди юниоров. Специально на тебя его привезли.

Что-то как то много чести, - пробормотал уже под нос Марат. И добавил:

Беседа, ты не дрейфь, если я его не уложу, то остальным и подавно такое не по силам.

Графы, которые окружили зачинщика и крейсера полукругом – рассмеялись. Вот только смех вышел напряженным.

Слушай! – вдруг перешел чуть ли не на шепот Беседа. – Иди сюда.

Крейсер схватил юношу обеими руками за голову. Черные глаза встретились с зелеными.

Слушай меня, парень, - горячо шептал Гена. – Забудь про себя. Сегодня ты не для себя сражаешься. Ты ради нас выходишь. Ради своей школы, ради своей секции. Ради тренеров, за честь всего района, понял?

Да понял я, понял…, - разозлился Марат.

И, никого не слушая, не оглядываясь – двинулся к центру поля. Футбольный матч тотчас же прекратился, футболисты бросились каждые в свою сторону, к своим.

Маратка, тварь, задушу…, - донесся сзади выкрик Беседы.

Эй, спартачата! – выкрикнул в свою очередь Марат.
– Мясо мне приготовили?

Толпа спартаковцев засвистела и заулюкала.

Конец тебе, тощий недомерок!
– кричали оттуда. – Ляжешь сегодня! Своими зубами подавишься! Спартак – чемпион!