Как же быть?
Шрифт:
И только гоночные машины и окружавшие их люди казались какими-то будничными, чужими на этом празднике.
Они пришли сюда не развлекаться, не отдыхать, а работать. Уж кто-кто, а они-то, все эти тренеры, механики, гонщики, помощники, хорошо знали, какая это работа!
Им было не до солнца, не до голубых бездонных небес там, далеко вверху. Они стояли на земле, у них были земные дела — тяжёлые, трудные и опасные.
Нет, им некогда отвлекаться.
Да и толпа их мало интересовала. Много ли зрителей или мало, они получат столько денег,
Из репродукторов, торчавших на длинных шестах вдоль трассы, раздался густой звук гонга — пять минут до начала.
Народ хлынул к бетонной стенке. Завозились операторы на своих марсианских вышках, на трибуне суета усилилась. Комиссар гонок с клетчатым флажком в руке поднялся на башенку.
Гонщики пристёгивали шлемы, занимали места в машинах, что-то нажимали, дёргали, проверяли, обменивались последними словами с тренерами, стоявшими в нескольких метрах позади выстроившихся машин.
Было что-то грозное и устрашающее в этой неподвижной молчаливой толпе гигантских стальных жуков, которые через минуту огласят воздух диким рёвом своих могучих двигателей и помчатся со скоростью снарядов по уходящей вдаль бурой дороге.
Но пока над зелёными холмами, над ровной поверхностью озера, над застывшими в напряжении людьми нависла густая, тяжёлая тишина.
Из репродуктора долетало нараставшее щёлканье. Затем раздался хриплый голос: «Пять… четыре… три… два…» Прозвучал колокол.
Казалось, над озером взорвалась атомная бомба. Неистовый грохот потряс всё вокруг. Голубые пары на мгновение заволокли разноцветное стадо автомобилей, а затем из этой грохочущей, туманной, колышущейся массы стали, словно цветные молнии, вылетать машины.
Промелькнув в мгновение ока мимо трибуны, они уменьшались с головокружительной быстротой и через несколько секунд превращались в крошечную точку где-то в десятках километров, на другом конце озера.
Холмы скрывали машины; потом изгибы трассы снова выносили их на глаза зрителей, и опять их проглатывали зелёные склоны.
Пройти нужно было тысячу пятьсот километров — пятнадцать стокилометровых кругов. Сначала все тридцать машин — чёрных, красных, жёлтых, голубых, с огромными номерами на боках — шли довольно плотной массой.
Потом начали растягиваться.
Потом начали выбывать.
Вот заглох двигатель у номера восемнадцатого, и гонщик, отчаянно ругаясь, крутился около машины. Вот вылетела с трассы и, дважды перевернувшись, застыла на боку номер двадцать четыре. Водитель, успевший выскочить, пока машина ещё летела в воздухе, сел рядом, потирая ушибленное плечо, и терпеливо дожидался помощи.
Умчалась на другой конец озера, завывая сиреной, «скорая помощь»; поехала к заглохшей машине походная мастерская…
Первый период напряжения прошёл. Люди отходили от бетонной стенки, садились на траву завтракать, пили пиво. Слышались
А гигантские жуки всё неслись и неслись. Их гул нарастал, на какое-то мгновение покрывал все шумы и снова удалялся. Наступала относительная тишина, но вскоре вновь приближался грохот.
Лори и Кенни стояли около самой стенки. Они только что плотно закусили, уничтожив немыслимое количество бутербродов, запив их двумя литрами молока. Теперь, снова сильные и бодрые, они готовы были смотреть гонки.
Из репродуктора без конца трещал голос комментатора, рассказывающего об общем положении на трассе. Лори интересовала машина номер девять, «талбот-супер» на шинах «маккензи», которую вёл Лоутон. Сейчас она шла двенадцатой. Но Лоутон уже обошёл шесть конкурентов и приближался к седьмому.
— Ну что ты скажешь, а? — Лори был весь в волнении, — Он их всех обставит!
— Кто? — Кенни, которая мало что понимала в автомобильном спорте, как и в спорте вообще, заразившись общим возбуждением, подпрыгивала на месте, то и дело вцеплялась Лори в плечо, вскрикивала, хлопала в ладоши.
— Да не суетись ты! — недовольно остановил её Лори. — Вон смотри, под номером девять… Видишь, голубая. Это «талбот-супер» с мотором V-8, Шины «маккензи». На ней Лоутон тот знаменитый Лоутон из Сто первого… Он последнее время не выступал. Ему уже за сорок пять. Но ты посмотри, как шпарит!
— Вижу, вижу, вон та синяя…
— Не синяя, чёрт возьми, а голубая! Ты что, считать не умеешь? Номер девять, номер девять!..
Между тем машины всё неслись. Они растянулись теперь длинной вереницей и напоминали цветные бусинки, ожерельем одевшие озеро.
Сошли ещё трое претендентов. За одной из машин вдруг потянулся чёрный шлейф дыма. Гонщик затормозил и выскочил незадолго до того, как автомобиль взорвался, разбросав по трассе шипящие обломки.
У другого что-то случилось с рулевым управлением. Его машина неожиданно съехала с трассы и начала колесить по озеру, беспорядочно меняя направление, пока не остановилась. У третьей отказало колесо. Ровный грохот несущихся автомобилей теперь регулярно налетал на то место, где за бетонной стенкой стояли Лори и Кенни. Из репродуктора, ни на мгновение не умолкая, нёсся хриплый голос диктора:
— … Впереди по-прежнему Лонжин на «феррари», номер два… Смотрите, смотрите, в каком великолепном стиле он проходит вираж!.. «Феррари» подарила нам в этом году великолепную коллекцию кабриолетов от лазурно-голубого до чёрного с «арктическим льдом»… А вот к номеру два приближается номер шесть… номер шесть! Это Лукс на «ягуаре». Прославленная марка, любимая марка миллионеров!.. Ай да Лукс, он скоро выйдет вперёд! Но что это? Его самого обходят? Обходят! Обходят! Кто же это? Робен! Да-да, Робен, номер четырнадцать, на «альфа-ромео» — несравненная марка спортивных машин, побившая в новом сезоне все рекорды изящества своей «Белой ланью»… И все, все лидеры идут на шинах «денлоп»! Побеждают шины «денлоп»! Самые прочные шины в мире!..