Как же я тебя ненавижу!
Шрифт:
Она оттуда не сходила. Ни когда они пешком возвращались домой. Ни когда мальчик рассказывал своей матери, как потерял управление и испортил велосипед, взвалив всю вину на себя. Ни когда выслушивал длинные нотации.
А потом Дрейк не попрощался. Он ушел, подгоняемый строгой матерью, так и не услышав робкое «прости».
*** Розалин
События прошлого одно за другим мелькали перед глазами. И велосипед, и злосчастное дерево, и бурлящая река. Я видела их в огненном сгустке летевшего
В другой ситуации между мной и огненным снарядом появился бы щит. Но мне запретили использовать знаки!
Я растерялась. Ключ-карта, висевшая на шее в качестве кулона, холодила ладонь левой руки. Правая же до боли впилась в перила. А пламенный сгусток стремительно приближался, приводя в неописуемый ужас.
Нужно увернуться, резко присесть или же откинуться назад. Вот только я стояла на том же месте, скованная страхом перед неизбежным. Пламя увеличилось в размерах, разинуло свою пасть, готовую поглотить меня заживо, и вдруг дернулось в сторону.
Плечо пронзила боль. Звенящая, дикая, всепоглощающая. Глоток воздуха обжег легкие желанием закричать настолько громко, чтобы стекла разлетелись на мелкие осколки, чтобы мой голос услышал каждый человек на планете, чтобы хоть немного избавиться от пожирающего меня жара. Но я до крови закусила губу, сдерживая его. Перед глазами заплясали черные мушки. Голова закружилась. И последним, кого я заметила, был Дрейк. Сошедшиеся на переносице брови, напряженный взгляд, выставленные вперед руки. Поймать нереально. А он поймает. Обязательно поймает…
– Рози, очнись, – прорвался сквозь густую вату голос Фэлпса. – Приходи в себя, ну же.
Мой стон показался чужим. Сквозь мутную пелену сознания прорвалась обжигающая боль, от которой я вскрикнула и, распахнув глаза, попыталась сесть. Дрейк надавил на руку и заставил лечь обратно.
– Не дергайся.
Я стиснула челюсти и кивнула. Меня нещадно трясло. В плече пульсировало огнем и отдавало в каждую клеточку тела, словно моля о помощи, призывая унять неутихающий жар.
Фэлпс прикоснулся к плечу, но вместо затуманивающей разум боли появился успокаивающий холод. Я замычала в блаженстве и скосила взгляд на свою рану. Не надо было этого делать! Блузка обуглилась, кожа почернела, на краях покрылась огромными волдырями, а в центре…
– Не надо, не смотри на это, – погладил меня по лбу Дрейк, поправил волосы, прошелся пальцами по скуле. – Лежи с закрытыми глазами.
Спорить с ним не хотелось. Я расслабилась и полностью сосредоточилась на тишине своих ощущений. Ни боли, ни жара, ни переживаний. Фэлпс копошился рядом, аккуратно прикасался к краям раны, залечивая ее. Магу, не специализирующемуся на заживлении телесных повреждений, придется потратить на это много времени. Благо, его у нас имелось в достатке.
– Применяй не только жизнь, – проговорила я, не открывая глаз.
– Комбинацию?
– Да. Основа двойная вода, добавь две жизни и один
Он отрицательно покачал головой.
– С огнем тоже пойдет. Просто свет лучше очищает.
– Откуда знаешь? Вряд ли в первые дни в академии такому обучают.
Я усмехнулась, стараясь не задевать взглядом свое изуродованное плечо.
– Тебя не было два года, Дрейк. У меня за это время появился кот. Он, – я снова усмехнулась, – как-то запрыгнул на плиту и обгорел. С одним знаком жизни я потратила на Мафика три часа, а залечила лишь самые пострадавшие участки. Поэтому пришлось выискивать комбинацию.
Фэлпс снова уделил все внимание ране, изредка переводя на меня напряженный взгляд. А я не могла оторваться от его лица. Нужно было отвернуться, устремить взор в окно или потолок кухни, закрыть глаза, но никак не рассматривать сошедшиеся на переносице брови и ходившие на скулах желваки.
– Расслабься, – хохотнула я и провела здоровой рукой по его лицу, намереваясь снять эту угрюмую маску. – Все ведь обошлось.
– Рози, почему ты не выставила блок? – не перенял моего настроения Дрейк.
Карие глаза, в данный момент напоминавшие темный шоколад, неотрывно смотрели в мои. Его правая рука лежала на ране. Второй же Фэлпс опирался на стол. А в воздухе витал недавно озвученный вопрос. Простой, даже ожидаемый, он кружил между нами, то возвращаясь к Дрейку, то снова направляясь ко мне. Но я не спешила давать ответ. Сложно…
– И желательно без твоих любимых глупостей, – добавил Дрейк. – Я учил тебя воздушной подушке. Ты не раз применяла огненную стену. Помнится, были и другие модификации. Рози, так почему ты не выставила блок?
Я зашипела от неожиданной боли в плече. Фэлпс опомнился, выхватил из воздуха новую порцию магических структур и применил комбинацию знаков. Поврежденный участок покрыла водная пленка, напоминавшая желе с завихрениями внутри желтого и красного цветов. Дрейк провел пальцами по месту, где недавно выступали волдыри и снова положил ладонь на рану. Так проще управлять процессом.
– Не слышу ответа.
– Может, просто уши не… – язвительные слова встали поперек горла. – Не смогла.
Фэлпс еще сильнее нахмурился. От сильного сжатия челюсти его лицо стало угловатым, однако больше не прозвучало ни звука. Были лишь минуты молчания с полной сосредоточенностью на восстановлении обожженной кожи.
Я же разглядывала кухню, всеми силами стараясь не смотреть на соседа, но возвращалась к нему. Почему сердится? Все ведь обошлось хорошо.
– Дрейк, – тихо позвала я.
Он вновь скрутил магические структуры. На заметно уменьшенную рану легла новая порция густого слоя воды. И каждый раз, стоило какому-либо участку кожи полностью восстановиться, Фэлпс проводил по нему пальцами, проверяя чистоту своей работы.
– Дрейк, – повторила я и уже накрыла его ладонь своей, – что-то не так?