Какого биджуу я теперь волшебник?!
Шрифт:
И, в-третьих, я всеми фибрами своей души, каждой клеточкой нового тела, чувствую чей–то внимательный взгляд. Такого не было даже когда Третий Хокаге следил за мной через особый артефакт дальнего расстояния, мне об этом растрепал его внук — Конохомару. Это был не артефакт, взгляд был «живой», а то ещё ощущались и несколько взглядов сразу. И лишь через три недели, прочитав пару книг по магическим животным, я понял, как мисс Фигг это делает. Её кошки были вовсе не кошками, хотя и были похожи. Это были полукнизлы, которых получают путём скрещивания книзла и кошки. Приметы, указанные
Вот только для кого она следила за «известным» Избранным? Почему никто из взрослых волшебников не интересовался условиями жизни Гарри Поттера? Где магический опекун и деньги на содержание «Героя»?
Подозрения падали на директора Хигэканэ, который сильно влиял на Гарри, насколько я помню из его рассказов.
А значит… Надо хорошенько подумать и решить, что со всем этим делать.
— Идём отсюда, пока нас не засекли, — потянул я Дадли. — На спортплощадку. И Пирса надо позвать.
Я обещал тёте, что не буду заниматься магией в доме, но я и сам не хотел. Шестое чувство говорило, что этого у Дурслей делать нельзя. Одно дело пара магических выбросов, а другое — систематические тренировки. Неизвестно, какие чары и сигнальные барьеры на доме. К тому же Гарри упоминал о системе слежения за малолетними волшебниками.
Так что в данный момент я ещё и подыскивал себе подходящий «полигон», чтобы продолжать тренироваться в магии. Или… попробовать изготовить его самому, идейки уже были. К тому же, теперь, после выяснения личности шпионки, можно начать отложенный разговор с тётей про волшебный мир…
Часть 1. Глава 17. Семейные тайны
25 сентября, 1988 г.
Англия, Литтл — Уингинг, Тисовая улица, дом4
— Пока, Пирс! — попрощались мы с Полкиссом после наших тренировок на свежем воздухе.
— И всё–таки, Гарри, я тоже хочу послушать, что тебе мама скажет! — продолжил наш прерванный тренировкой разговор Дадли, взъерошив свои соломенные волосы.
Шевелюра моего кузена и так была достаточно светлой — русого цвета, а за август в лагере макушка успела выгореть почти до белизны. Правда, тётя сказала, что Дадли уже пора стричься, и тихонько удивилась, что мои волосы сами собой изменили стрижку, но так и не выросли. Да, теперь, когда смотрюсь в зеркало, вижу зеленоглазого Саске со шрамом. Впрочем, систематически мажу эту «молнию» своей мазью из «Рябинового отвара». Не «Сейкецухонтай» конечно, но вроде подвижки есть, шрам стал не таким заметным, побледнел.
Надеюсь, что к моим одиннадцати годам это дурацкое клеймо «Избранного» вообще рассосётся. Ненормально, что и в почти шестнадцать метка была какой–то припухшей и слишком яркой, к тому же Гарри говорил, что шрам болел и чуть ли не гноился. Конечно, не лечить, так будет всё болеть, а я к ранам отношусь серьёзно. Да и этот ажиотаж вокруг героя, «Покажи шрам» и всеобщая узнаваемость. Если правда рассосётся, буду говорить, что он на заднице. Хы.
— Ну, так что? — дёрнул меня за рукав куртки кузен, сбив
— Думаю, тётя Петунья очень переживает за тебя и пытается оградить от волшебного мира. Это может быть очень опасным. Получается, что взрослый волшебник может сделать вообще всё, — негромко начал объяснять я, убедившись, что никаких полукнизлов и подозрительных личностей на улице нет. — Ты же помнишь, что было с Пирсом? Он на сто процентов уверен, что мы были в лагере вместе и там сдружились. А для этого даже волшебную палочку не доставали, просто в глаза посмотрели ему две минуты и всё. Конечно, не все такие крутые, как Снейп–сенсей, но маггл, то есть простой человек без способностей, перед магом почти беспомощен. Вот проснёшься однажды утром и решишь, что, например, ненавидишь меня…
— Но это и потому, что мы не знаем ничего! Что может быть. А может, если бы Пирс под коленку этому твоему волшебнику врезал и убежал, то не так всё просто бы было, — очень здраво рассудил Дадли. — И вообще, мне отец обещал диктофон купить. Можно записи сделать, как всё на самом деле.
Я о таком устройстве слышал впервые, но не выдавать же своего незнания!
— Вот поэтому мы и тренируемся, — хлопнул я кузена по плечу. — Ты прав. Предупреждён, значит, вооружён. Но тётя всё равно боится. Не хочет втягивать тебя. Её надо подготовить. К тому же я тебе всё сам расскажу.
— Ладно, — нехотя протянул Дадли, сунув руки в карманы, — пошли домой. Я отцу в гараже помогу, пока ты маму будешь расспрашивать. Отвлеку его на себя.
— Ты настоящий друг, Большой Дэ, — улыбнулся я, а кузен шмыгнул носом.
— Гарри, ты это… А когда станешь крутым волшебником, тоже будешь со мной дружить? — насупился он. — Я же типа простой маггл, или как там у вас говорят…
— Слушай, брат… — остановился я и сглотнул. Смотрел на этого ещё немного пухленького мальчика восьми лет с серьёзными серо–голубыми глазами и сердце щемило. — Я никогда не откажусь от своих друзей и своих родных. Пусть они будут простыми людьми, волшебниками или демонами. И буду защищать тебя даже ценой собственной жизни.
В этот раз я смогу.
До дома мы дошли в молчании.
Я подкараулил Петунью–сан в её комнате.
— Тётя, я хотел отдать вам эту фотографию, — я протянул ей колдографию Лили Поттер.
— Лили… — выдохнула тётя и села на кровать. — Где ты раздобыл её?
— Мне в последний день отдал мистер Снейп, он попросил в той школе сделать копии моих родителей из снимков выпускников. Простите, что не показал сразу, втягивался в школу и тётя Мардж приезжала…
— Ничего, ничего, я понимаю, — рассеянно ответила она, осторожно касаясь пальцем движущейся фотографии. — Я помню это фото. Тут ей восемнадцать.
Ага. Значит всё–таки в «Хогвартсе» учатся до восемнадцати!
— Я тут подумал. Вы очень красивая, тётя Петунья, но… Я помогал мистеру Снейпу, и он разрешил взять для вас. Сказал, что если понемногу, то надолго хватит. Я и инструкцию записал… — протянул я ей склянку и обрывок бумаги из своей тетради.
— «Зелье красоты»?.. — прочитала она этикетку и немного покраснела. — Гарри…