Какой простор! Книга первая: Золотой шлях
Шрифт:
Не прошло и часа после заседания ЦК, как в Смольный, гремя оружием, явился Литовский полк. Он взял на себя охрану, выставил усиленные караулы у всех входных дверей и на перекрестках ближайших улиц.
По приказу Главного штаба Красной гвардии ночью к Смольному стали подходить вооруженные рабочие. По гулким коридорам бывшего института «благородных девиц» раздавались топот сапог и звон оружия.
Постепенно вокруг Смольного расположился вооруженный лагерь. Во дворе зажгли костры, возле них грелись озябшие красногвардейцы.
В полночь токарь Баулин привел отряд
Принимая из рук Свердлова боевой приказ, Иванов пожаловался, что в отряде не хватает оружия.
— Поезжайте в Петропавловскую крепость, там получите, — посоветовал Свердлов. — В арсенале крепости сто тысяч винтовок.
— Напишите наряд коменданту, — попросил Иванов.
— Ничего я писать не стану, все эти записки, батенька мой, лишняя волокита. Каждый рабочий может получить винтовку по предъявлении рабочего номерка. Дорогу знаете?
— Как не знать.
Иванов взял три грузовика и, придерживаясь правила: если хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, делай его сам, поехал в крепость.
Пожилой пулеметчик, устанавливавший пулемет на крепостной стене, сказал ему, что видел в бинокль, как из окна Зимнего Керенский тоже в бинокль рассматривал крепость.
— Наверно, нашими пушками интересуется.
Солдат, помогавший пулеметчику, рассмеялся.
— Раньше эти пушки царя охраняли, а сегодня грозят последнему оплоту буржуйской власти.
Из крепости было видно: по Троицкому мосту навстречу друг другу ходили из конца в конец вооруженные пикеты; рабочие Металлического завода устанавливали на гранитной набережной Невы две трехдюймовки; мальчишка, похожий на Луку, закутанный в материну кофту, протирал рукавами позеленевшие снарядные гильзы.
Возвращаясь в Смольный, Иванов хотел купить хлеба, но ни один магазин не торговал. На витрины были опущены железные шторы. Обыватели попрятались по квартирам, наблюдали за улицами из-за занавесок.
На перекрестке пикет красногвардейцев задержал грузовик. Подошел старик, похожий на ученого, и, узнав, что Иванов рабочий-командир, сказал ему:
— Торопитесь, товарищи, к Зимнему юнкера Михайловского артиллерийского училища повезли легкие пушки.
Девушка, пробегавшая мимо, стуча тонкими каблучками о тротуар, крикнула:
— Керенский вытребовал к Зимнему все юнкерские училища и приказал казачьим полкам занять Дворцовую площадь!
— А ты откуда знаешь такие секреты, балаболка? — недоверчиво спросил шофер.
— Кому же и знать, как не мне? Я, дяденька, телефонистка, сама слышала его голос. Говорит хрипло. Вероятно, простудился.
— Сквозняком продуло, — рассмеялся красногвардеец, проверявший пропуск. — Сейчас вся Россия распахнута настежь ветрам — от Владивостока аж до фронта.
Иванов
Все это время Иванов был в приподнятом состоянии духа, в тревоге и ожидании и чувствовал нервный озноб, хотя и был одет тепло. Он все чаще подходил к костру, штыком помешивая в нем красные угли.
Его волновало, как развернутся события, и он нет-нет да и поглядывал на освещенные окна старинного здания, за которыми работали вожди революции. Хотелось быть поближе к этим самоотверженным людям, но он не мог оставить отряд, ждавший приказа к выступлению.
Солдаты, привыкшие к невзгодам фронтовой жизни, спали на голой земле, подложив под головы подсумки с патронами. Но красногвардейцы не могли уснуть. Они делились друг с другом новостями и слухами. От них Иванов узнал, что радиостанция крейсера «Аврора» передала в эфир приказ Военно-революционного комитета — не пропускать в Петроград ни одной войсковой части, направляемой для поддержки Временного правительства.
Пришел небритый, похудевший Баулин, сказал Иванову:
— Иди, тебя вызывает товарищ Свердлов.
В тесной комнате, освещенной свечами, пропахшей махоркой и сапогами, собрались командиры рабочих отрядов. За стеной стучало несколько пишущих машинок — печатали мандаты и удостоверения.
Свердлов, в кожаной куртке, все время поправляя падающее пенсне, ознакомил их с планом вооруженного восстания, разработанного по директивам Ленина.
— Мы должны захватить телефонную станцию, телеграф, вокзалы, мосты, правительственные учреждения, взять Зимний дворец и арестовать Временное правительство. Вот, кажется, и все… Вопросы будут?
Вопросов не оказалось. В сумерки стало известно — Военно-революционный комитет послал в Гельсингфорс телеграмму: «Центрбалт. Высылай устав». Это был условный сигнал, требовавший, чтобы балтийские моряки вывели на Неву военные корабли и держали под угрозой пушек главного калибра основные дороги, ведущие в столицу.
Убийбатько сообщил Иванову, что ЦК послал в Лесной район, на квартиру Фофановой, где скрывался Ленин, записку с перечислением всех намеченных мер.
— А ты откуда знаешь?
— Я охранял этого человека, который носил записку. Шел за ним с винтовкой. И в каждом кармане — по гранате.
— Ну так и держи язык за зубами, — посоветовал Иванов.
— И держу.
Убийбатько куда-то исчез, вернулся далеко за полночь и сразу же заявил:
— Ну, брат, я Ленина видал.
— Где видал?
— Где, где! Здесь, в Смольном. Четвертый час ночи, а он все пишет. Солдаты балакают, шо он один, без дозволу ЦК, с тайной квартиры пришел и сейчас сам всем восстанием заправляет.