Кактус для вашей мыши
Шрифт:
– Да уж ясен пень, что не сегодня, – Макс ещё немного попыхтел сердитым ёжиком и уже совершенно нормальным деловым тоном поинтересовался. – Завтра у меня встреча с заказчиком в двенадцать, можем потом по кофейку. Ты как?
Я пожала плечами:
– Да не вопрос, я, как ты можешь догадаться, теперь совершенно свободная во всех отношениях женщина.
– Ну и слава всем богам, – он тяжело вздохнул, – потому что твой упырь был тебя совершенно недостоин. Мы тебя успокоим, перезагрузим, апгрейдим и замуж отдадим. За нормального чувака.
– Я тебя умоляю, вот только твоего нормального
– Потом так потом, – с подозрительной лёгкостью согласился Макс и уточнил, – а завтра около часа жди меня в «Fermе» на Садовой. Договорились?
– Договорились, – я, приятно удивлённая тем, как быстро закончился разговор, попрощалась с приятелем и короткими перебежками, спасаясь от всё усиливающейся метели, поспешила к дому, благо от метро мне нужно было преодолеть каких-то метров триста.
Дома было тихо и темно, но почему-то это совершенно не напугало и не напрягло, скорее, вызвало чувство непонятного облегчения и успокоения. И избитая народная мудрость формата «что Бог ни делает, всё к лучшему» не казалась совсем уж банальной. А может быть, действительно нужно перелистнуть, перевернуть страницу и начать сначала? Ведь не просто так об этом столько говорят? Возможно, жизнь действительно может начаться заново? Что изменится в моей жизни с уходом Антона?
Да, станет хуже с деньгами, так как при всех своих недостатках, жадным или скупым муж не был. Деньги у меня были всегда, не на уровне олигархов, естественно, но на путешествия, хорошие кафе и вещи достойного качества хватало без проблем, тем более что я не любительница клубов, вечеринок и прочего богемного образа жизни. Поэтому того, что отложено на «чёрный день», на первое время однозначно хватит.
Работа… Да, с этим несколько сложнее. Но в то же время, я ведь не любила то, чем занималась в фирме Антона. В своё время муж сумел убедить меня, что работа бухгалтера – это для меня слишком мелко, скучно и гораздо полезнее будет, если я возьму на себя различные организационные вопросы. Я тогда была влюблена, слепа, глуха и потому на всё согласна. И что в итоге? Рутина, почти «день сурка», особенно в последнее время: согласовать встречи, помочь в составлении и проверке ряда документов, пообедать с мужем, иногда вечером в спортзал, домой, телевизор или компьютер, и спать. Так что рыдать по оставленному кабинету и круговороту обыденных дел в отдельно взятой компании я точно не стану. Ну не моё это было, вот ни разу не моё.
Семья… А можно ли назвать нашу совместную жизнь в последние пару лет семейной? С большой натяжкой. Каждый жил своей жизнью, кое-как склеенной в подобие совместной. Немного общих деловых интересов, так же немного общих друзей. Как-то постепенно у Антона образовался свой круг общения, в который меня не слишком звали, а у меня – свой. Мы даже спали последнее время в разных комнатах, так как то он возвращался под утро, то я уставала или сердилась.
Возникает вопрос: так что же изменится в моей жизни в худшую сторону с уходом Антона? И напрашивается логичный
Небольшая, но уютная кондитерская «Ferma» встретила меня ароматом кофе и какой-то несомненно вкусной выпечки. Поискав глазами Макса, я заметила его за угловым столиком: приятель с кем-то разговаривал по телефону, недовольно морщась. Он заметил меня и радостно замахал рукой, мол, я здесь. Пока я пробиралась между достаточно тесно стоящими столиками, он завершил разговор и по его хищно прищуренным глазам я поняла, что меня ждёт допрос с пристрастием. Клюнув в щёку приветственным поцелуем, он внимательно стал меня рассматривать, словно за ночь у меня мог вырасти хвост или появиться третий глаз.
– Ничего так, нормально, – наконец вынес он вердикт, – я думал, хуже будет. Надеюсь, ты не переживаешь? Тут не плакать надо, а шампанское пить. Наконец-то ты от этого… – тут Макс запнулся в поисках подходящего слова, даже пальцами прищёлкнул, но не нашёл и махнул рукой, – в общем, от этого избавилась.
– Макс, не переживай, я в полном порядке, – я улыбнулась ему и с удивлением поняла, что, пожалуй, действительно чувствую себя более чем прилично. – Жизнь не заканчивается, а только начинается.
– Золотые слова! – довольно ухмыльнулся Макс.– Но замуж мы тебя выдадим.
– Хорошо, хорошо, только можно не прямо сейчас? Мне ещё развестись нужно будет, между прочим. Так что можно мне тайм-аут?
– Ладно, уговорила. Но я же корыстный и циничный негодяй, – с этими словами Макс скорчил зверскую физиономию, – поэтому мне нужна твоя помощь.
– Какая? – я с удивлением посмотрела на него, плохо понимая, какую помощь могу оказать этому прохиндею. – Я, знаешь ли, ни в акциях, ни в биржевых процессах, ни медицинском оборудовании не разбираюсь от слова вообще.
– И не надо в них разбираться!
– А что надо? – хитрая физиономия Макса наводила на самые нерадостные и чрезвычайно подозрительные мысли.
– Сопровождать меня на презентацию нового оборудования для стоматологических клиник, – Макс небрежно махнул рукой, мол, фигня такая, даже говорить неловко. – Посидишь со мной, умные слова послушаешь, поулыбаешься, потом шампанского выпьешь, с интересными людьми познакомишься. Тебе же несложно?
– Не вопрос, конечно. А в этих твоих умных словах я что-нибудь пойму кроме предлогов и союзов?
– А зачем? – искренне удивился Макс. – Тебе же эту технику не покупать. А умное лицо делать ты умеешь, я видел. И потом, там будет сам Беляев!
– А кто это? – я действительно плохо ориентировалась в медицинском сообществе города, так, на уровне новостей. – Я должна его знать?
– Лер, вот тебе сейчас совсем не стыдно? – Макс смотрел на меня с таким искренним укором, что мне даже стало немного неловко от того, что я не знаю этого самого, видимо, всем нормальным людям известного Беляева. – Ну подумай. Беляев.