Календарь преступлений
Шрифт:
Майлс Сентер бросил на жену резкий взгляд, но тут же закрыл глаза.
— Мистер Сентер, — заговорил инспектор Квин, — вы можете рассказать нам, что произошло?
— Не знаю. Я поговорил с моим секретарем, мистером Хартом, послал его вниз встретить мистера Квина и остался один. Дверь открылась. Я собирался повернуться, когда что-то взорвалось и наступила темнота.
— Значит, вы не видели, кто в вас стрелял?
— Нет. — Голос доносился словно издалека.
— Тогда, миссис Сентер, — промолвил инспектор, — прошу вас рассказать мужу то, что вы сообщили мне.
— Я
Майлс Сентер прищурился, как будто ему мешал свет.
— А теперь насчет оружия, миссис Сентер, — сказал инспектор, потирая щеку. — Вы говорили, что это был револьвер 22-го калибра?
— Да.
— С вращающимся барабаном, куда вложены пули?
— Да. Но я бросила его в реку.
— Весьма любопытно, миссис Сентер, — заметил инспектор, ослабляя воротник рубашки. — Найдя вашего мужа на полу, мой сын обнаружил рядом патронную гильзу. Но револьверы при выстреле не выбрасывают гильзу — она остается в камере. И еще один интересный момент: эта гильза не от 22-го, а от 38-го калибра. Поэтому должен с сожалением заявить, что вы лжете, миссис Сентер, и хотел бы знать, кого вы покрываете.
Дороти вцепилась в спинку кровати мужа.
— Я скажу вам, кого она покрывает, — заговорил Майлс Сентер, глядя на балдахин. — Моего брата Дейвида. Вместо того чтобы уехать в Уэстпорт, Дейвид где-то спрятался и выстрелил в меня. Дороти видела, как он это сделал, но так как она безумно влюблена в него…
— Нет, Харри! — вскрикнула Дороти.
Но секретарь Майлса Сентера покачал головой:
— Это бесполезно, Дотти. Я не могу позволить этому продолжаться. Дейвид тут ни при чем, Сентер. Это мы с вашей женой любим друг друга.
Майлс Сентер приподнялся и уставился на Харри Харта, словно впервые осознав, что перед ним нечто большее, нежели комплект одежды. Казалось, этот взгляд видит все сразу, как объектив фотоаппарата. Потом раненый откинулся на подушки и отвернулся.
Харт побледнел до корней стриженных ежиком волос.
— Мы пытались избегать друг друга. Но как можно остановить это? Я хотел рассказать вам, но…
— Но подумали о жалованье, — закончил Сентер. — Верно, Харри?
Харт с усилием встал.
— Дороти думает, что я пытался убить вас. Вот почему она сказала, что стреляла сама.
— Весьма благородно с ее стороны.
Секретарь молчал.
— Значит, все это из-за любви, Харри?
— Да, из-за любви, — упрямо ответил Харт.
— Трогательно. Но я бизнесмен, Харри, и у меня коммерческий
— Если бы только это действительно было так, — послышался голос.
Все, вздрогнув, обернулись. Но это был всего лишь Эллери.
— Харри Харт, бесспорно, талантливый парень, мистер Сентер, но, чтобы выстрелить в вас, ему пришлось бы стать волшебником. Харт поднимался по лестнице между мною и Никки Портер, когда мы услышали звук выстрела над нашими головами. Так что, возможно, здесь в самом деле любовь без всяких кровожадных намерений… Быть может, папа, мы были правы в первый раз?
— Похоже на то, — проворчал инспектор Квин. — Ну, мистер Сентер, думаю, на эту ночь с вас довольно нашего присутствия, тем более что доктор Грэнд явно нервничает. Мы больше не будем вас беспокоить, если только сможем получить сведения о вашем брате.
— О моем брате? — с болезненной гримасой переспросил Майлс Сентер.
— Насколько я понимаю, после вашей смерти фармацевтическое предприятие по завещанию вашего отца отойдет Дейвиду Сентеру. А судя по моим сведениям, это лакомый кусочек. Боюсь, мистер Сентер, нам придется начать розыски вашего брата.
Когда Никки вышла в сад, она понятия не имела, сколько сейчас времени. О том, что время не стоит на месте, свидетельствовала только сменившая тьму серость, превращавшая все вокруг в клейкую массу, безвкусную и бесформенную. Никки собиралась присесть на бамбуковый стул, когда чья-то рука ухватила ее за запястье.
Она взвизгнула.
— Это всего лишь я, — послышался голос, и вскоре Никки разглядела в полумраке Эллери, который лежал в бамбуковом шезлонге, склонившись набок.
— Вы окончательно поглупели, — сердито сказала Никки. — На вас так подействовала неудача?
— Я нуждался в каких-то действиях, — отозвался Эллери. — Никки, посмотрите на эти звезды…
— На эту ночь с меня достаточно действий, — огрызнулась Никки, опускаясь на стул. — И романтики тоже. Я наконец усыпила Дороти с помощью таблетки, которую дал мне доктор Грэнд, и не забыла сказать пару слов мистеру Харту. Его тип мне хорошо знаком. Играет в гольф и с женщинами как профессионал, а на бирже как простофиля… По-вашему, Нью-Йорк когда-нибудь прекратит поджариваться?
— Выглядит так, как будто он только начал это делать, — задумчиво промолвил Эллери и указал на небо: — Звезды, Никки.
— Какие звезды? — Никки посмотрела туда, куда указывала его призрачная рука. — Знаете, я не расположена шутить.
— Я тоже. — Эллери все еще поглядывал на небо. — Но эта шутка имеет серьезные аспекты. Я лежал здесь в духоте, поджидая вас и интересуясь, каким образом человек, который всего лишь уехал в Уэстпорт, мог напрочь исчезнуть, как это, по-видимому, сделал Дейвид Сентер, когда заметил под луной нечто новое. Посмотрите на крышу, Никки… Вон туда, над апсидой — кажется, это так называется. Видите нечто вроде пентхауса?