Калевипоэг
Шрифт:
Сказания о Калевипоэге имеют общие черты с преданиями о богатырях, созданными другими народами, в первую очередь, соседними — русским и карело-финским. В основном это объясняется более или менее равной ступенью развития этих народов и сходством общественных, бытовых и природных условий. Несомненно, однако, что существенную роль сыграли здесь и взаимные влияния. Близость языка и народного творчества народов финского племени обусловлена уже этнографически, чем объясняются общие моменты также в эстонском и карело-финском эпосах. С другой стороны, у эстов, до вторжения на их земли западных захватчиков, существовала тесная связь с русскими, а земля восточных эстонских племен непосредственно входила в состав Киевского государства. Это обусловило известную общность в народном творчестве двух народов. Дружба с русскими
На эти сказания и легенды, возникшие в период ранних феодальных отношений, наложили свой отпечаток столетия рабства, полные разрушительных войн и отчаянных восстаний. Часть древних преданий была забыта, возникали новые сказания, например, о том, как Калевипоэг, кидая огромные камни, пытается разрушить поместья и церкви. Встречаются здесь и мотивы, относящиеся к периоду собирания эпоса.
Наравне со сказаниями, непосредственно связанными с Калевипоэгом (или вообще с калевитянами), Крейцвальд широко использовал в эпосе другие бытовавшие в народе предания и сказки о богатырях, искусно вплетая их в сюжет эпоса. Так, например, вошли в эпос эпизод охоты сыновей Калева (III песня), погоня за Тусларом, хождения в подземный мир и т. д. Составитель широко использовал в произведении эпические и лирические народные песни — свадебные, сиротские, трудовые и праздничные, песни-загадки, заклинания и т. д., стремясь сосредоточить в эпосе как можно больше фольклорного материала, всесторонне и широко отобразить в нем жизнь древних эстов.
Кроме того, в «Калевипоэге» использованы материалы и мотивы литературного происхождения. В эпосе мы встречаем имена Ванемуйне (финский Вяйнямёйнен) и Ильмарине, заимствованные на основе свободной аналогии из карело-финской мифологии. Некоторые общие черты имеются и с циклом Куллерво из «Калевалы», оказавшим влияние на эпизод с девушкой-островитянкой (песнь IV). Религиозные представления народа и государственное устройство в стране в таком виде, как это отражено уже у Фельмана, свидетельствуют об известной доле влияния образцов античных эпосов. Однако все эти мотивы имеют побочное значение и в идейно-художественной структуре произведения не играют существенной роли. «Калевипоэг» по своей сути является глубоко народным героическим эпосом.
3
Эпос «Калевипоэг» пронизан идеей свободы и справедливости; во имя свободы и благосостояния народа и происходит борьба с враждебными силами. Самоотверженное служение родине, непримиримый гнев против чужеземных захватчиков и угнетателей — вот та глубоко народная, патриотическая идея, которой проникнуто произведение. Как и во всех народных эпосах и в фольклоре всех народов, в «Калевипоэге» проявляется извечная борьба светлых сил добра с темными силами зла.
«Калевипоэг» не преследует цели лишь прославления прошлого, — нарисованные в произведении картины старины служат в первую очередь целям борьбы за лучшее будущее, что неоднократно подчеркивал в своих статьях сам Крейцвальд. «Пусть наши дети и потомки любят воспоминания о Калевипоэге так же, как любили их наши предки, которые, пребывая на протяжении нескольких столетий в оковах крепостничества, скорбели о счастливой поре короля Калевипоэга и только ждали его возвращения», — писал составитель эпоса.
В течение долгих столетий рабства угнетатели сознательно пытались скрыть от народа радости и страдания его прошлого. Певец поставил перед собой задачу рассказать о былых временах, когда эстонский народ жил свободно и счастливо, а также показать, как с вторжением в страну захватчиков увяли «цветы былого счастья» и наступили тяжелые дни мучений, войн, голода и мора.
В долгих битвах за отчизну
С полчищами чужеземцев
Пали волости и земли,
Пали лучшие из лучших,
Но великая их слава,
Богатырские деянья,
Несказанные мученья
Пусть звучат для нас немолчно…
В эпосе отображается борьба народа во главе с Калевипоэгом против немецких и скандинавских захватчиков. После победоносной битвы в Ассамалле (XVII песнь) Калевипоэг обращается к будущим поколениям, говоря, что эта битва должна служить для них примером того, как надо защищать родину и свободу народа. Позднее, в тяжких сражениях против немецких псов-рыцарей — «железных людей», эстонское войско терпит поражение, и народ теряет свою свободу. Смерть Калевипоэга и то, что его приковывают к скале у ворот ада, является символическим выражением потери свободы. Однако в эпосе звучит надежда на освобождение витязя, то есть народа: заключительные слова эпоса говорят о том, что настанет время, когда Калевипоэг
В дом отцовский возвратится
Счастье созидать потомкам,
Прославлять страну родную.
Эпос в сущности правдиво, но в характерной для народной поэзии иносказательно-фантастической форме, отражает исторические судьбы народа, его борьбу и страдания, его неугасимое стремление к свободе и твердую веру в торжество справедливости.
Идея борьбы против рабства и угнетения раскрывается в аллегорически-фантастической форме ярче всего в схватках Калевипоэга с Рогатым, — это одна из центральных и основных линий сюжета. И если в эстонских народных песнях баронская мыза часто сравнивается с адом, то в «Калевипоэге» логовище Рогатого олицетворяет богатое имение с жестоким рабовладельческим укладом жизни. Здесь принуждают к непосильной работе барщинников и батрачек, подгоняя их железной палкой и медным прутом, а плодами их труда пользуется злобный угнетатель Рогатый, который нажил несметные богатства и почивает на золоте (XIV песнь); победа Калевипоэга над Рогатым после тяжелого поединка предрекает торжество свободолюбивого народа над силами произвола и насилия.
Борьба против Рогатого и других состоящих с ним в союзе злых сил — напряженная и титаническая борьба, ее приходится вести с подлыми и хитрыми врагами. Эти враги особенно опасны, потому что они рассчитывают на внезапный удар в спину, на различные колдовские средства и волшебство. В Калевипоэге, кроме исполинской силы и величия, нет ничего сверхъестественного; весь облик героя, его мышление, поступки — вполне человеческие, по-деловому житейские и реальные. К заклинаниям злых духов и колдунов, к их волшебству он относится с чувством превосходства, говорит о них с иронией и насмешкой, хотя и сам иной раз использует против врагов отнятые у них же волшебные средства. Калевипоэг, наделенный природной силой, разумом и храбростью, противостоит всем заклинаниям и заговорам врагов, и в конце концов никакое волшебство не может спасти от возмездия ни Туслара, ни Рогатого.
В близкой связи с этим находится и антирелигиозная направленность эпоса: ведь уже отрицание одних сторон сверхъестественного приводит логически к отрицанию его вообще. Церковь запугивает народ адом и сатаной, а Калевипоэг разрушает ад, заковывает в цепи Рогатого и не боится бога. Крейцвальд в своих письмах неоднократно называл Калевипоэга «некрещеным язычником» и неверующим. Победа над Рогатым, вассалом всевышнего, является по существу вызовом богу: кто в силах справиться с чертом, тот может поколебать устои всего небесного царства, ставя под угрозу могущество и авторитет самого бога. Антирелигиозная идея здесь неразрывно связана с идеей освободительной борьбы. Вся деятельность Калевипоэга направлена против угнетателей трудового народа и тем самым также против бога. И небо мстит ему путем подлого обмана и коварства: безногого героя, прибегнув к его же собственной силе, приковывают к скале… Максим Горький неоднократно сопоставлял героя эстонского эпоса с Прометеем, имея в виду выраженную в этих образах идею богоборчества народных масс[8].