Калейдоскоп. Научно-фантастические повести и рассказы
Шрифт:
Бревна настигли и сбили с ног уже стоявших по щиколотку в воде. Тех, что остались на берегу, они вдавили в песок.
— Я же нечаянно! — закричал Перни. — Простите меня! Неужели вы не слышите?
Терзаясь стыдом, он в панике запрыгал взад-вперед над откосом.
— Встаньте! Ну пожалуйста!
Он с ужасом слушал доносившиеся с берега стоны.
— Вы же утонете! Пожалуйста, встаньте!
Он задохнулся от гнева и жалости. Как он мог такое натворить? Ему до боли хотелось, чтобы его друзья поднялись на ноги, отряхнулись и сказали ему, что все в порядке. Но не в его
Оранжевая приливная волна грозила накрыть лежавших в воде у берега.
Сбежав с холма, Перни стал молить их спасаться, пока не поздно. В издаваемых существами звуках он улавливал теперь новые нотки — нотки отчаяния в предчувствии близкой смерти.
— Родс! Кейбот! Вы меня слышите?
— Я не в состоянии шевельнуться, капитан. Моя нога, она… О господи, мы же вот-вот утонем!
— Кейбот, оглядись вокруг. Тебе не видно, двигается ли хоть один из нас?
— На берегу людей завалило бревнами, капитан. А все остальные здесь, в воде…
— А Форбс? Ты не видишь Форбса? Может, он… — Эти слова прервала небольшая волна, которая мягко перекатилась через голову существа.
Перни больше не мог ждать. Одно существо вода уже накрыла, и скоро та же участь постигнет других. Отбросив мысль о неизбежных, для себя последствиях, он приказал времени остановиться.
Войдя в застывшие волны прибоя, Перни столкнул бревно с одного из пострадавших, потом вытащил его из воды на песок. Почти ослепнув от застилавших глаза слез, Перни делал свое дело медленно и с большой осторожностью. Он знал, что спешить не к чему — по крайней мере с тем, что касалось безопасности его друзей. В каком бы они сейчас ни были состоянии, ничто не изменится, пока он снова не приведет в движение время. Он глубже погрузился в оранжевую жидкость, направляясь к торчавшей ив воды руке, по которой можно было определить местонахождение затонувшего тела. Рука судорожно вцепилась в запутавшееся в бревнах белое полотнище огромного флага. Перни освободил существо и еыеолок его на берег.
Оказалось, что это то самое животное, у которого был блестящий предмет, выплюнувший дым.
Не обращая внимания на боль в раненой ноге, Перни одного за другим переправил на сушу всех, лежавших в полосе прибоя. На берегу он принялся разбирать наваленные в беспорядке бревна, которые обрушились на тех, кто не успел отбежать в сторону. Он снял бревно с колен одного существа, и оно так и осталось сидеть с застывшим, точно маска, искаженным от ужаса лицом. Когда Перни освободил от тяжелого обрубка другое существо, оно перевернулось, как каменное изваяние, и переменило позу. Окинув взглядом весь этот хаос, Перни заплакал от отчаяния.
Наконец наступил момент, когда все, что было в его силах, он уже сделал; он почувствовал, как его мозг заволакивается туманом.
Инстинкт подсказал ему, что, потеряй он сознание в период остановки времени, оно потечет дальше и все вокруг оживет… но только не он. Ибо тогда Перни умрет. Если ему не избежать обморока, он должен до этого успеть привести время в движение.
Волоча ноги, он с трудом взбирался по пологому склону невысокого холма, то
Очень скоро он понял, до какой степени истощены его тело и мозг: когда он приказал времени возобновить движение, оно не повиновалось.
Сердце его упало. Перни не боялся смерти, он знал, что, если умрет, вновь заиграют волны океана. И его друзья займутся своими делами. Но он хотел увидеть собственными глазами, что они в безопасности.
Он попытался прояснить свое сознание, чтобы сконцентрировать мысли на последнем усилии. Перни знал, что время бесполезно подталкивать, оно не набирает скорость постепенно. Время либо двигается, либо стоит. И он должен выбрать что-нибудь одно. Внезапно, до конца не осознав, как и когда это произошло, его мозг дал команду в полную силу…
Его друзья ожили. Тот, который зашевелился первым, лежал на животе и молотил кулаками по песку. У Перни точно камень с души свалился, когда это существо начало издавать звуки.
— Что это? Пусть кто-нибудь скажет, что со мной творится? Может, я свихнулся? Майлс? Чик! Что происходит?
— Иду, иду, Родс! Помоги нам бог… я ведь тоже это видел. Или мы сошли с ума, или эти проклятые бревна — живые!
— Да я не о бревнах. Я о нас. Как нам удалось выбраться из воды? Майлс, мы с тобой оба спятили.
— А я тебе говорю, что все дело в бревнах или обломках скалы — уж не знаю, как назвать эти глыбы. Я смотрел на них в упор. Они лежали на мне, а через долю секунды, глядишь, свалены грудой вон там, на берегу!
— Пошел к черту! Не бревна же вытащили нас из воды? Капитан Бенсон!
— У вас все в порядке, ребята?
— Да, сэр, но…
— Кто из вас видел, как это все произошло?
— Боюсь, что у нас неладно со зрением, капитан. Эти бревна…
— Понятно, понятно. Возьмите себя в руки. Нам нужно собрать остальных и как можно скорей уносить отсюда ноги, не то будет поздно.
— А все-таки что же с нами стряслось, капитан?
— Тебе не кажется, Роде, что я тоже не прочь в этом разобраться? Эти бревна настолько древние, что обратились в камень. Всей нашей команде не поднять и один такой обрубок. Для этого нужна сверхчеловеческая сила.
— Что-то я не заметил тут ничего сверхчеловеческого. Те устрицы только и делают, что жуют водоросли…
— Ладно, хватит об этом. Давайте-ка поможем остальным. Кое-кто из наших ребят не может самостоятельно передвигаться. Кстати, где Форбс?
— Сидит в воде, капитан, и плачет, как малое дитя. Или смеется. Трудно сказать.
— Надо им заняться. Майлс, Чик, за мной! Форбс, вас не ранило?
— Ха-ха-ха! Семнадцать! Семнадцать! Семнадцать планет, Бенсон, и что бы я им ни приказал, они все выполнят! Эта вот соображает будь здоров. Видели, как она забросала вас камнями? Ха-ха!
— Чик, постарайся найти его пистолет. Он либо себя пристрелит, либо кого-нибудь из нас. Свяжи ему руки и отведи на корабль. А мы ненадолго задержимся.