Калейдоскоп
Шрифт:
Даниль встрепенулся – вдруг, один за другим, визитеры опустились на колени и замерли, начав декламировать что-то в унисон. Амплитуда звуковых волн у них почти совпадала. Даниль напрягся – желтая точка на основной голограмме сменила свой цвет на зеленый. Это означало готовность Андрея к устранению целей. Сердце Даниля снова начало бешено колотиться о ребра, а в голове стало так пусто, как если бы мысли решили от греха подальше попрятаться по углам, чтобы не мешать хозяину. Десять секунд, двадцать… Оба визитера продолжали стоять на коленях, не подозревая о грозящей им опасности. Даниль поймал себя на том, что от волнения начал жевать основание языка коренными зубами, прямо как в детстве. Каждый раз, когда они устраняли визитеров, эта привычка возвращалась и преследовала его еще несколько
Два коротких импульса, сполохом вокруг маркера Андрея, как корона у солнечного затмения. Два выстрела из электромагнитной винтовки, с небольшим разрывом, буквально в несколько секунд. Два тела, одно за другим, валятся на землю. Второй визитер даже не успел пошевелиться. Его, похоже, сковал ужас после смерти компаньона. Точка Андрея не двигается с места, еще слишком рано. Нужно подождать. Нужно понять, точно ли они мертвы, нет ли у них дополнительных мер защиты, которые могли обмануть приборы Даниля. Обычные ли это люди и люди ли вообще, убили их попадания Андрея или они сейчас, чем черт не шутит, возьмут, да и отрастят головы обратно? Ожидать можно чего угодно. Мыслить иначе сейчас, после Раскола, просто нельзя.
А что было? За годы с момента, когда Андрей его завербовал, рамки дозволенного для Даниля стали крайне зыбкой границей, которую можно при необходимости сдвигать в нужную сторону. Например, только что, два живых, дышащих, мыслящих существа перестали существовать, но он даже не смог вспомнить, что ощутил в этот момент. Не смог, потому что вспоминать нечего. Даниль просто перестал думать о них в тот момент, как о чем-то одушевленном. Визитеры снова стали просто маркерами на экране, набором данных, не больше. Так проще. Так нужно, потому что иначе он бы уже сошел с ума. Главный вопрос состоял в том, не сошел ли уже. Удерживало его от этих мыслей только полное и абсолютное доверие к Андрею. Даниль верил: если с ним будет что-то не так, Андрей первым скажет об этом и протянет руку помощи, как тогда, в Расколе. Ведь Даниль оказался на грани безумия тогда, иначе стал бы он открываться человеку, совершившему на его глазах хладнокровное убийство?
Прошло еще пять минут. Визитеры не шевелились, поэтому Даниль отправил напарнику короткое текстовое сообщение «ВП», означавшее последнюю стадию этого этапа операции, а именно визуальное подтверждение устранения цели. Через некоторое время, маркер Андрея шевельнулся и начал медленно продвигаться к двум перечеркнутым отметкам визитеров. Лететь на глайдере он не стал. Наверное, просто перевел его в режим автопилота, и заставил следовать за собой над самой землей метрах в тридцати позади.
Поглядывая изредка, как Андрей медленно приближался к телам, Даниль продолжал периодически посматривать на них на дополнительном экране. Пока суд да дело, он начал устранять следы своей деятельности. Для начала убрал обманку вокруг Поселка, следом понизил температуру в зоне вторжения до средней по Долине, отменил свои корректировки по интенсивности солнечного света, параллельно с этим задав облаку над Поселком команду уйти к восточной границе Долины и постепенно рассеяться. Потом снял ограничения по пролету в зону вторжения для десятка дронов из команды обслуги Поселка и приказал им вылететь к отмеченным на карте точкам, где дроны визитеров вступали во взаимодействие с Долиной, чтобы произвести там подробный анализ всего, до чего они смогут дотянуться и, сразу же, полную дезинфекцию.
Вроде никто из поселковых не приблизился на достаточно близкое расстояние к месту проведения операции, чтобы это могло вызвать опасения, так что лишних свидетелей можно не опасаться. В очередной раз все проходило настолько чисто, насколько возможно. В идеале, работу по устранению визитеров вообще следовало поручить дронам, которые, в теории, могли бы все сделать и быстрее, и без лишних угрызений совести. Но это в теории, а на практике в их программный код на базовом уровне оказалась заложена невозможность причинить вред любому живому существу. Они даже с местными насекомыми в полете умудрялись не сталкиваться, лишь бы им не навредить.
То же
Система пресекала любые подобные попытки и не давала найти ни одной лазейки или изъяна в своей логике. Блокировка существовала на таком уровне, что Даниль даже не смог ее обнаружить. Это как с местными нейросетями, достаточно «умными», но развившимися до уровня искусственного интеллекта, из-за установленного Хозяевами ограничения, следов которого обнаружить не удалось. Так что, увы, приходилось работать с тем, что есть, копируя стандартные модели со всеми их недостатками. И делать своими руками самую грязную часть работы. С определенной точки зрения, Даниль считал это даже справедливым.
Вот маркер Андрея приблизился к телам визитеров на расстояние нескольких метров. От глайдера в этот момент отделилось несколько точек голубого цвета. Андрей выпустил своих дронов для предварительной обработки местности. Сейчас он с их помощью начнет аккуратно упаковывать в специальные мешки все, что может вызывать интерес, а после дроны уничтожат все остальное. Трупы Андрей тоже упакует, а не аннигилирует, чтобы провести все стандартные исследования, а потом разобрать их на атомы уже здесь, в Центре.
Странно было понимать, что через их Творцы пропущено уже двадцать семь визитеров. Будет двадцать девять, считая новоприбывших. И все они уже стали частью Поселка. Возможно, кто-то из них сейчас немножко чей-то наручный интерфейс, и стул, и оконные жалюзи, да что угодно. Вещи создаются, ломаются, снова загоняются в Творцы и превращаются в новые вещи, так что вчерашний труп может легко стать сегодняшней бутылкой пива и даже самим пивом в этой бутылке. Поначалу многим, да и Данилю тоже, оказалось трудно заставить себя осознать, что сочный кусок мяса, который он ел на обед, мог быть создан, например, из вчерашних отходов жизнедеятельности, и в этом нет ничего особенного. Но потом он привык, да и все остальные тоже. В конце концов, зачастую фастфуд в базовой реальности напоминал по своим вкусовым качествам, полезности и внешнему виду отходы жизнедеятельности куда больше, чем даже безвкусные брикеты пищевых концентратов.
– Устранение целей подтверждаю, начинаю зачистку.
Фраза напарника оборвала мысли Даниля. Он еще пару минут сидел, застыв и держа свои длинные пальцы запущенными в волосы. Напряжение последних часов отступило на несколько шагов назад. Он прекрасно знал, что нужно делать дальше, но наркотически расслабляющее ощущение освобождения от опасности сковывало его по рукам и ногам. Ну и к черту, у него оставался запас времени, так что пока Даниль расслабился и постарался прислушаться к своим ощущениям. Как ни странно, мандраж не спешил возвращаться. Да, спокойствие как рукой сняло, но на место ему пришло радостное возбуждение от мысли о том, что все кончилось, изрядно подпорченное тем фактом, что на самом деле все не так, и предстояло еще много работы.
Уже прошло минут двадцать после сообщения от напарника, когда Даниль все-таки заставил себя пошевелиться. Он свернул все окна, кроме основного, и даже не смотрел на него. Если что-то или кто-то приблизится к месту проведения операции со стороны Поселка или от границы, система даст тревожное оповещение, которое невозможно пропустить. Они с Андреем, во избежание банальных случаев с потерей наручных интерфейсов, оба имплантировали себе за ухо по одному маленькому чипу, который открывал большие возможности в случае экстренных ситуаций. Они вообще много чего странного сделали, и до сих пор делают. Полчаса назад, например, убили двух визитеров, которых даже не знали. Не заглянув в глаза, не задавая вопросов, даже почти не задумавшись. Свою беззубую рефлексию он в расчет не брал, она ни разу не завела его дальше пространных разговоров с Андреем на тему морали и права.