Калейдоскоп
Шрифт:
Кроме прочих проблем, Лекторы категорически отказывались принимать и преобразовывать в обучающие программы информацию в виде аудио и видеозаписей, а также фотографии. Чертежи, схемы и планы они сжирали без проблем, но только в определенном формате. Обмануть систему не удавалось, но они все равно пытались, правда, не веря в результат, а больше для спортивного интереса. Например, вырезали фрагменты фото или видео с изображениями каких-либо чертежей и пытались подсунуть их Лекторам, изменив формат изображения, но те все равно распознавали и отторгали обманки. Но вот если нейросеть обрабатывала
Все эти условности по отдельности не являлись чем-то ужасным и непреодолимым, но, когда они складывались в целые системы из проблем, иногда хотелось просто махнуть рукой на это все. Впрочем, иногда они так и делали, давая себе передышки на несколько дней, а иногда и недель. Работать приходилось только с тем, что имелось на руках, ввиду невозможности вмешательства в работу Лекторов. В итоге, изучать отвергаемые ими материалы приходилось по старинке, то есть самостоятельно, а не передавая информацию в мозг напрямую. Если кратко, то их с Людой работа предназначалась для людей стойких и терпеливых и перерывы в ней являлись просто объективной необходимостью, чтобы не перегореть, даже учитывая то, что они научились получать от процесса удовольствие.
– Я, если честно, им даже завидую.
– Да они ведь исчезли, ты не заметила? – Людмила многозначительно вскинула брови, и похлопала по пустому креслу рядом с ней. – Сидел тут Хозяин, которому ты завидуешь, а потом пшик, и нету. И все изобретения, все знания, ничего ему не помогло. И остались его творения, услужливые, одинокие и потерянные дожидаться новых хозяев, взамен старого. Все еще завидуешь?
– А знаешь, завидую. Они построили и изобрели все это, а мы просто пришли на все готовенькое. У них был мир, у нас войны. У них достаток, у нас голод. У них всеобщая свобода, а у нас кучка быковавших как гопники государств, замкнутых на чувстве собственного превосходства. Тебе не кажется, что жить так, как они, стоило того, чтобы рано или поздно исчезнуть? А жить так, как жили мы, не стоило того, чтобы оставаться?
– Андрей на тебя плохо влияет, разводись, – Людмила фыркнула, уперлась руками о столешницу и встала, одернув платье. Снова потянулась, аж привстав на носочки и глубоко зевнув, так что Ирина не удержалась, и зевнула следом за ней. – И вообще, откуда ты знаешь, может, в базовой реальности все стало бы в итоге так же, если бы не Раскол. Лет, эдак, через тысячу. Ну или две, если не так оптимистично. Ну или через три, на крайний случай.
– Или вообще бы ничего не стало.
Людмила пожала плечами.
– Или так, откуда мне знать.
Ирина последовала примеру коллеги, и тоже поднялась, после долгой работы оглядывая помещение так, словно первый раз его увидела. Она как ребенок не уставала удивляться чудесам Долины, тем более что благодаря Андрею знала о них куда больше остальных жителей Поселка. И все равно, как же было, по сути, чуждо и странно прикасаться ко всему здесь, ходить по этим дорогам, жить в этих домах, пользоваться технологиями, к которым они не имели никакого отношения.
Так могли бы себя чувствовать археологи, откопавшие Трою. Ну, если бы из руин к ним вышли голограммы
– Люд, а помнишь, что Хозяева сделали первым, когда расщепили атом? Начали строить электростанции и запретили использование технологии в военных целях. А люди разбомбили два города, а потом почти век трясли друг перед другом фаллическими символами превосходства, меряясь, у кого ракета толще, длиннее и траектория полета у какой из них хитрее. Видимо, компенсировали недостатки. И дальше продолжили бы трясти. И дотряслись бы.
– Бла-бла-бла-бла.
Людмила демонстративно закрыла уши ладонями и закатила глаза. Ира только головой покачала и беззлобно продемонстрировала напарнице средний палец, на что та моментально ответила таким же жестом, но на всякий случай присовокупила к нему высунутый язык.
– Балда малолетняя. Не хочешь слушать, не спрашивай.
– Я поддержать разговор хотела, а ты устроила мне лекцию с чтением морали.
– Ты уже большая девочка, сама разберешься, что морально, а что аморально.
Людмила коварно улыбнулась и стрельнула Ире глазками, старательно начав имитировать деревенский выговор.
– Ой, Ирка, да ты чо! Я же главный аморальный элемент на Поселке то.
– Сама так решила, аль нашептал кто, а, Людк?
Ирина усмехнулась, подыграв подруге, и принялась собирать со стола блоки данных, аккуратно укладывая их в небольшой герметичный контейнер с глянцевой поверхностью серого цвета, размером примерно с коробку для домино, сделанный из того же материала, что и сами блоки данных.
Складывалось такое ощущение, что у Хозяев он был универсальным, ведь и блоки портативных интерфейсов, и столы, и даже сами стены в помещении были сделаны из него же. Или, учитывая назначение здания, это могло быть символизмом. Здание, вмещающее знания, построенное из материала, на который эти знания записываются. А еще, если попросить интерфейс здания включить верхний свет, то потолок начинал светиться. Короче, мультизадачность как она есть.
Людмила решила помочь ей, правда помощь состояла исключительно в прицельном катании своих блоков по гладкой столешнице в сторону коллеги с крайне хулиганским видом.
– Тише ты, коза, не в боулинге.
– Да ладно тебе, Ир, они же небьющиеся. А по поводу «нашептал», тебе еще самой Верка в уши не накапала?
– А ты ей еще повод дала? – Ирина уложила последний блок в контейнер и аккуратно закрыла его, надавив на крышку до легкого щелчка, заблокировав напоследок наручным интерфейсом. Просто на всякий случай, мало ли кому придет в голову побаловаться. В Библиотеке отсутствовали замки, благо до вандализма никто в Поселке еще не дошел. Андрей вот, правда, уверял, что это явление, скорее всего, временное. В итоге его совету поставить блокировку на контейнеры с блоками данных Ирина все-таки последовала.