Калейдоскопы бытия
Шрифт:
– Не ждет. Мы с ней живет в одном месте, но почти не разговариваем. Чужие друг другу. Арт, что будет завтра?
– Ты о Джаде? Ничего страшного. Он умеет видеть краски души. У тебя они после этой ночи изменились. Он посмотрит и уйдет.
– Краски души?
– Да. Изменения в наших душах.
– Ясно. Мы говорим "аура"... Арт, поцелуй меня?
Его улыбка, его глаза. Женщина почувствовала, что растворяется в них. Как же мало времени осталось...
Утро принесло навалившуюся на душу и тело усталость и горечь от понимания, что все хорошее очень скоро закончится. Наскоро вымывшись в реке, женщина оделась, и вдвоем они отправились
– Не нравится мне эта тишина. Побудь пока здесь. Это безопасней.
И мужчина исчез среди деревьев. Лера подавила в себе страх за него. Он воин, он умеет сражаться, он должен справиться. Иначе зачем вообще все это: и ее попадание в этот чуждый мир, и сегодняшняя ночь? Не могут боги быть настолько жестоки...
Он вернулся через несколько минут, покачал головой:
– Магия сна. Кто-то сторонний навел чары. Искали, видимо, тебя. Пойдем, теперь уже все проснулись. Позавтракаем, покажешься Джаду, и поедем.
Действительно, когда они подошли, в лагере уже царила утренняя суета: девушки разожгли костер и готовили пищу, солдаты, занимались лошадьми и оружием, кучер, недовольно косясь в сторону пришедших, разбирался с повозкой, которой кто-то, похоже, повредил колесо. Кроме Ди, в их сторону никто не смотрел. Значит, не знают. Или же им неинтересно.
Джад появился, когда с едой было покончено. Лера увидела, как недовольно скривился сидевший напротив нее Арт, а затем почувствовала мужскую руку у себя на плече:
– Встань, посмотри на меня.
Голос властный и жесткий. Этот человек привык, что ему всегда и во всем подчиняются. Женщине он не понравился сразу. А разглядев его внешность, Лера лишь уверилась в своих чувствах: холеное аристократическое лицо, презрительный и наглый взгляд. Да и его поза... Самоуверенный нахал. Очередной хозяин жизни. Сколько их повидала она в том, своем мире.
Глаза, яркие, как летние звезды, и почти такие же бесцветные, требовательно впились в нее, цепко обежали ее лицо, остановились на губах, мужчина замер на пару секунд, а затем презрительно улыбнулся:
– Решилась, значит. Глупо.
Последнее слово он выплюнул, как выплевывают застрявшую между зубами кость, потом взмахнул рукой, подернулся дымкой и исчез. За спиной послышался вздох облегчения. Ди. Следом - безжизненный голос Арта:
– Запрягая лошадей. Поедем через несколько минут.
Солнце палило нещадно. Лера, не привыкшая к такой иссушающей все живое жаре, пряталась под брезентом повозки. Мысли то текли вяло одна за другой, то перескакивали с одного предмета на другой, то надолго застревали на каком-то событии. Почему-то вспоминалась жизнь в родном мире: детские утренники, праздники в школе, веселье в институте. И везде она - в стороне, вдали от остальных, как часть обстановки, как ненужный никому старый стул. Мальчики обходили ее стороной, всегда. Сначала ее это удивляло, потом стало задевать, а после... После стало все равно... По крайней мере, внешне. Но она хотела, всю свою сознательную жизнь, хотела иметь друга, а потом, став старше, решила, что нужен не друг, нужен мужчина, любой, пусть и женатый. Неважно. Главное - знать, что под этим небом ты не одинока, что кто-то думает о тебе, пусть не всегда, пусть лишь во время обеденных перерывов. Но желания оставались лишь желаниями. А теперь оказалось, что у судьбы были на нее свои планы. И в этом, чужом мире, в жизни Леры все же появился мужчина.
Заунывный звук, похожий на чью-то горькую
– Слава богам, вы очнулись, госпожа.
Голос. Знакомый какой. Ди. Кучер. Смотрит испуганно. Отодвинулся. На его месте Арт. Такой же испуганный, немного ошарашенный взгляд. Что случилось?
– Госпожа, вам над лежать. Вы потеряли много сил.
Снова Ди. Теперь уже рядом с Артом:
– Артаны пьют души госпожа. Не нужно было выходить из повозки.
– Артаны?
Чей это голос? Как у каркающей вороны? Неужели её?
Кивок. Снова Арт:
– Маленькие существа, похожие на детей. Зовут путников, внушая им то, что те хотят услышать. Вы поддались их магии, госпожа, и они лишили вас сил.
Теперь повозка катила медленно, чтобы не потревожить больную женщину. Возле Леры постоянно сидела одна из девушек. Внучки Ди, как объяснил прошлой ночью Арт, исполняли в их отряде роли кухарок и прачек. Они были единственными родными существами в жизни кучера. Ди боялся оставлять их в родной деревне и старался держать всегда при себе. Ли и Ло сменяли друг друга и следили за покоем женщины. Когда отряд остановился на обед, девушки принесли в повозку порцию Леры и уговорили женщину поесть: немного цараи, три небольших куска вяленого мяса, горячий отвар, восстанавливавший, по словам одной из сиделок, силы.
Лежа в повозке до вечера, Лера бездумно смотрела в потолок. Ей казалось, что она только недавно очнулась после долгой, изматывающей болезни, во время которой часто лежала в беспамятстве. Вечером заглянул в повозку начальник их отряда, внимательно посмотрел на женщину, покачал головой и ушел.
А ночью. Ночью Лера вновь оказалась в башне. Те же коридоры, пустые и темные, тот же искусственный запах. И безразличие. Полное безразличие в душе. Ноги сами подвели ее к одной из стен. Сверху вспыхнул свет, буквально на несколько секунд, но Лера успела увидеть копоть, покрывавшую стену. Свет погас, и женщина снова очутилась в практически полной темноте. И снова, развернувшись, пошла дальше по коридору. Она знала, что там, впереди, находится то, ради чего она была призвана в этот мир. Ей надо дойти. Надо. Она должна...
– Лера. Лера. Лера.
Этот голос. Он мешал ей, не давал сосредоточиться на цели, тянул куда-то назад, не позволяя углубиться в нутро коридора. Пусти! Нет, настойчивый.
– Лера. Лера. Лера.
Женщина вздрогнула и открыла глаза.
Мужчина. Знакомый? Или нет? Смотрит странно... Страх в глазах... Рядом еще один, крупнее, спокойней. Но тоже боится. Чего?
– Арт?
– Она не узнает нас, Ди.
– Турма?
– Видимо. Проследи за людьми.
– Ты...
– Да. Не мешай.