Калки. История одного воплощения. Часть первая
Шрифт:
Витя сел на поваленное дерево. Девочка до этого храбрилась, думала, что не остановиться, пока не выяснит, зачем он петляет вокруг. Но сил больше не было. Вика тоже села.
– Пипец, зачем он ходит вокруг поселка? – ударила она кулачком себе по коленке. – Ноги не мои. Так и не встать будет, чтобы домой пойти. Сударь, вы не знаете, какова цель этого проходимца?
– Хрен знает… Он просто дегенаратор…
– Дегенерат, – поправила брата девочка.
– Ага, дегенератор. И мы два придурка. На кой потащились за этим идиотом. У меня ноги аж горят.
– Ну,
– Мож, и этому, кто сказал?
– Не знай. Пошли-ка домой. Фиг с ним… Ой-ё-ёй, – с искаженным лицом от боли, заскулила она, снова садясь. Встать не получилось.
– Да-да, такая же хрень, – посочувствовал Витя…
Пока они говорили, снова показался Додик. Он ушел от поваленного дерева влево, теперь шел к нему справа. Не обращая внимание на детей, прошел мимо.
– Вот даёт! Ещё круг! – с нескрываемым восхищением поразилась Вика.
– По-моему, он еще быстрее шагает…
– По-моему, тоже, – согласилась девочка. – И откуда только силы? Офигеть….
…злые и очень уставшие дети кое-как добрели до дома Инги. Было уже полодиннадцатого. Девушка была на работе. Держась за стеночки, из последних сил добрели до комнаты и рухнули оба на Витину кровать. Витя поперёк (так получилось, на что хватило сил), Вика – головой на подушку, а ногами на братишку. Голени сложила ему на бедра.
– Чертов урод! Даун! Фрик! – разразилась проклятием она, тяжело дыша. – Милорд, вы просто-таки обязаны потребовать у него сатисфакции…
– Чего-чего? – не поняв, поднял голову Витя и увидел, что юбочка у сестры подолом лежит на животе и видны белые трусики с рисунком клубники на бугорках внизу лобка.
– Вызвать его на дуэль, – перевела Вика.
– И … и на чём мы будем драться? Где взять шпаги? – разглядывал он клубнику.
– А у него есть сабля… А вот интересно, Вить, это же холодное оружие. Как разрешают ходить дурачку с саблей?
– Не знаю… – Витя об этом не думал, и вообще он редко подмечал такие тонкости. Это Вика была начитанной всезнайкой.
– А… а я вот придумала на чём вы будете драться… – захихикала шалунья, отрывая голову от подушки и обнаружив, что братишка таращиться на её письку. – На …. возбужденных членах…
– Это как? – прихрюкнув спросил Витя.
– О!… Это я так представляю… Вы снимаете оба трусы и подходите друг к другу… А потом шпагуетесь. Блям, блям, член об член…
Вика залилась звонким смехом. Витя подхихикнул, но почувствовал, что чуточку возбудился: стал ощущать тяжесть икр Вики на паху.
– А потом ты заколешь противника, – продолжала смеяться Вика.
– Это как? Член то не острый, – подыгрывал Витя, чувствуя, что от смеха Вика елозит ногами и голень трется о стоячий писун.
– А у мужчин есть дырка… сзади. Когда враг побежит. Обернется спиной, ты воткнёшь в неё свою шпагу…
– Фу!
– А тебе не нравятся гомосексуалисты? Молодой человек, да вы гомофоб…
– Кто-кто? – не понял мальчик. – Никакой я не гомик-жлоб.
– Гомофоб это тот, кто ненавидит гомосексуалистов.
– А за что их любить-то? – фыркнул Витя. – Как бабы.
– Ну почему же. Они такие милашки… – хихикала Вика, ощущая под икрой жесткий бугорок. Озорница стала чуть тереть этот бугорок и поглядывать на лицо братишки. Тот пытался шутить и смеяться, но всё равно читалось напряжение…. – Вот, прикинь, вы встретились с Додиком и… начали целоваться…
– Фу-фу-фу! Сейчас блевану. Да этот даун зубы никогда не чистит, и борода у него… Якх! Сама целуйся!
– А что? Я могу… Я безумно смелый человек, ни то что некоторые…
– И что? Будешь целоваться?
– И не только, – важно говорила баловница.
– А что еще?
– Вот представь… Мы с ним одни… (она дальше стала почти шептать)… с ним одни голые. Сначала целуемся… Потом я ласкаю его… всего… (мальчик слушая сам стал тереться об ногу сестры)… Мои руки скользят по груди… потом по животу… потом…
– Ах! Вот вы где, сони! – услышали они веселый голос над собой Инги. – А я на целых три дня свободна. И мы…. Кричите «ура». Сейчас едем в горы с группой альпинистов…
Дети закричали «ура!» и повскакивали – усталости как ни бывало!
7.
Инга встречалась с парнем Сашей, который работал в спортивной лагере инструктором по альпинизму. База лагеря находилась в горах. Инга уже ни раз там бывала, конечно не подымалась высоко в горы, так как была трусихой. Но на самой базе было здорово: было много палаток всегда, горели костры, пели по вечерам песни, а днем кипела подготовительная работа. Здесь была полевая кухня и её аппетитный дым окутывал весь лагерь. Еда была настолько вкусной, что нигде, ни в каком элитном ресторане такое не попробуешь. Обычная гречка с мясом превращалась в сумасшедший шедевр. Саша был очень красивый. Высокий, смуглый, с тонкими чертами лица. Был молчалив, но глаза всегда улыбались, и поэтому казалось от него исходит аура мужской надежности. Ни поэтому ли все новички рвались к нему в группу? Говорил только по делу, но каждое слово было очень ценным. С Ингой они встречались два года и уже обсуждали будущую свадьбу.
Из поселка, из каждого дома видны были горы, и казались очень близкими. Но на автобусе они проехали аж сорок минут. Ехали весело. Спортсмены пели под гитару песни то Высоцкого, то Визбора, то Цоя… Инга подпевала, не сводила влюбленных глаз с Саши. В лагере детям он поначалу показался строгим, потому что говорил со спортсменами жестко…
– Не бойтесь, – скачала Инга, видя настороженные глаза детей, провожающих группу на пункт подъема, когда они сели за стол возле полевой кухни. – Саша очень мягкий человек и деликатный, но на работе твердый как его любимые скалы. Иначе нельзя, он отвечает за жизни каждого…