Калле Блумквист-сыщик
Шрифт:
Вождь Белой розы приказал ей забрать Мумрика и перенести в более безопасное место. Ведь во время допроса Андерс чуть-чуть не проговорился. И можно голову дать на отсечение, что Алые с тех пор не переставали искать и перекопали каждый квадратный миллиметр вокруг тропинки позади Усадьбы. Но, поскольку никаких победных кличей не было слышно, можно почти с уверенностью сказать, что Мумрик остается там, куда его поместили Белые розы, — на большом камне у самой тропинки.
Мумрик лежал совсем на виду, в маленьком углублении на камне. Андерс утверждал, что найти его до смешного просто. И вопрос о том, когда Алые вонзят
Андерс выбрал новый тайник для талисмана: в развалинах замка, возле колодца, во внутреннем дворе. Это означало, что Ева-Лотта в гнетущую жару и духоту должна сначала пройти длинный путь через Прерии, затем через весь город обратно, да еще потом карабкаться по крутой тропинке к развалинам на пригорке за городом, в стороне, прямо противоположной Усадьбе. Поистине надо быть очень преданным рыцарем Белой розы, чтобы безропотно согласиться на что-либо подобное. Таким преданным, например, например, как Ева-Лотта.
Некоторые могут сказать, что вполне достаточно будет если Ева-Лотта заберет Мумрика и просто-напросто сунет его себе в карман. А в новый тайник можно сходить и попозже, когда станет прохладнее. Но тот, кто так думает, ни бум-бум не понимает в Мумриках и войнах Алой и Белой розы.
Но почему перепрятать Мумрика поручили именно Еве-Лотте? Разве вождь Белой розы не мог послать Калле? В том-то и дело, что не мог: недогадливый папаша Блюмквист заставил Калле быть мальчиком на посылках и запасным продавцом в бакалейной лавке. День был горячий, деревенские жители приехали в город, чтобы возобновить свои запасы сахара, кофе и селедки.
Почему тогда не пошел сам вождь? Он должен был сидеть в сапожной мастерской своего отца. Сапожник Бенгтссон не любил работать в базарные дни. В такое время он бросал работу и «гулял». Но нельзя же из-за этого закрывать мастерскую. Кто-нибудь может принести ботинки, кто-нибудь может прийти за готовыми, тем более в базарный день. Поэтому сапожник торжественно поклялся хорошенько вздуть сына, если тот отлучится из мастерской хотя бы на пять минут.
Вот почему тайное, священное задание — перенести высокочтимого Мумрика из одного тайника в другой — поручили Еве-Лотте, преданному рыцарю Белой розы. И это было не просто поручение, а настоящая секретная миссия. Пусть солнце невыносимо печет над Прериями и на горизонте собираются черно-синие тучи! Пусть нельзя принять участие в базарной суматохе, пусть приходится покинуть «центр событий»!
И Ева-Лотта, свернув на мост, направилась к Прериям. Да, но только не всегда центр событий лежит там, где царит базарная суматоха… В этот день центр событий лежал совсем в другом месте.
И голые загорелые ноги Евы-Лотты шагали как раз туда.
Все ниже и ниже нависают тучи. Иссиня-черные, грозные, даже чуть-чуть страшные… Ева-Лотта идет медленно — в Прериях до того жарко, что в воздухе дрожит марево.
Ух, до чего велики и широки Прерии! Пока их пересечешь, целая вечность пройдет. Но Ева-Лотта не одна идет здесь под палящим солнцем. Она почти обрадовалась, когда далеко впереди заметила старика Грена.
Грена ни с кем
Ева-Лотта рассмеялась при мысли об этом. Но она тут же замолкла, пристально всматриваясь в солнечную мглу. Вон показался еще кто-то, с другой стороны, — наверное, не из городских, потому что он шагает по дороге, идущей мимо Усадьбы в деревню. Постой-ка, да это ж тот самый тип в габардиновых брюках! Ну конечно, сегодня ведь среда! Сегодня он должен погасить свои вензеля или как он там сказал — векселя. Интересно, как это «гасят векселя»?.. Должно быть, сложная штука. А впрочем, ну его, это ростовщичество! Какой же все-таки чепухой занимаются взрослые!
«Мы встретимся, где обычно», — сказал тогда габардиновый тип. Выходит, это здесь. Но почему обязательно в том самом месте, где хранится Мумрик! Неужели нет других кустов, чтобы заниматься ростовщичеством? Очевидно, нет: вот уже и габардиновые брюки свернули по тропинке в орешник.
Ева-Лотта еще немного замедляет шаг. Особенно ей спешить некуда, пусть этот парень спокойно погасит свои векселя, потом она заберет Мумрика. А пока можно зайти в Усадьбу и попробовать разобраться немного во всех этих комнатах и закоулках. Ведь Усадьба скоро может опять стать театром военных действий, и тогда это здорово пригодится.
Она выглядывает в окно. Ого, все небо почернело! Солнце спряталось, издалека слышится угрожающий гул. Прерии выглядят мрачными и пустынными. Надо торопиться, забирать Мумрика и бежать отсюда! Она выскакивает из дверей, бежит изо всех сил по тропинке через орешник и все время слышит угрожающие раскаты грома, бежит дальше, бежит… и вдруг растерянно останавливается.
Ева-Лотта с размаху налетела на кого-то, кто шел по тропинке с противоположной стороны и так же торопился, как и она. Сначала она различает только темно-зеленые габардиновые брюки и белую рубашку, но потом поднимает голову и видит лицо. О, какое лицо — бледное, исполненное отчаяния и страха! Неужели взрослый мужчина может так бояться грозы? Еве-Лотте почти жаль его.
Но ему, очевидно, не до нее. Он бросает на нее мимолетный взгляд, одновременно испуганный и злой, потом торопится дальше по узкой тропинке.
Ева-Лотта не любит, когда на нее смотрят так неприязненно. Она привыкла, что люди веселеют, глядя на нее. И ей хочется, пока он еще не скрылся из виду, показать, что она настроена благожелательно и с ней нужно обращаться подобающим образом.
— Скажите, пожалуйста, который час? — спрашивает Ева-Лотта вежливо, спрашивает просто так, чтобы сказать что-нибудь.
Незнакомец вздрагивает и неохотно останавливается. Сначала кажется, что он не будет отвечать, но наконец он смотрит на часы и бормочет невнятно:
— Без четверти два.
И бросается бежать. Ева-Лотта смотрит ему вслед. Она видит: у него из кармана торчит пачка бумаг. Из кармана зеленых габардиновых брюк.
И вот он ушел. Но на тропинке осталась лежать скомканная белая бумажка. Он уронил ее в спешке.
Ева-Лотта поднимает ее и с любопытством рассматривает. Наверху написано: «Вексель». Так вот они какие, эти векселя! Стоит ли из-за них так беспокоиться?