Калле Блюмквист и Расмус (др. перевод)
Шрифт:
– Это же кошмар! Что-то ведь надо делать! – выдохнул Андерс.
Ева-Лотта вдруг решительно проглотила слёзы и заявила:
– Я должна пробраться в машину к Расмусу. Если его и похитят, то только вместе со мной. Его нельзя оставлять одного с кучей бандитов, когда он проснётся.
– Да, но… – начал было Калле.
– Ни слова больше! – отрезала Ева-Лотта. – Бегите в те кусты и пошуршите там, чтобы как-то отвлечь этого бандюгу.
Андерс и Калле испуганно вытаращились на неё, но поняли, что она полна решимости и отговаривать её без толку. Они по опыту знали: если Ева-Лотта что и задумала, то уж не отступится.
– Давай лучше я проберусь в машину, – стал умолять её Калле, зная наперёд, что ничего из этого не выйдет.
– Бегите,
Они повиновались, но, прежде чем исчезнуть, услышали её шёпот:
– Я буду для Расмуса вместо матери. И, если получится, постараюсь оставлять за собой следы. Ну, как Гензель и Грета, вы знаете…
– Молодчина! – похвалил её Калле. – Мы будем следовать за вами по пятам. Как две ищейки.
И, ободряюще помахав Еве-Лотте рукой, Калле с Андерсом исчезли.
Как хорошо, что они умеют бесшумно подкрадываться, когда нужно! Не зря они так долго ведут войну Роз! Вот и часового, этого придурка на дороге, обмануть не составило труда. Ему приказано стеречь Расмуса – он и ходит взад-вперёд между домом и машиной. Туда и обратно. Туда и обратно. Но вот он слышит подозрительный скрип в кустах неподалёку. Значит, нужно сбегать и посмотреть, в чём дело. И он решительно перепрыгивает через кювет и ныряет в орешник. Он начеку, он весь внимание, он очень бдителен! Но ведь ему приказано стеречь машину, этому дураку! Всякое ведь может случиться возле машины, пока он неизвестно что ищет в орешнике. И ищет-то он понапрасну, потому что ничегошеньки там не найдёт. Конечно, двое мальчишек залегли за кустами, но он же их не видит! Он по глупости своей думает, что ему просто померещилось. Да мало ли какой зверёк проскользнул за кустами! Он очень бдительный сторож и доказал это на деле. Весьма довольный собой, он возвращается к машине.
Но вот наконец и дружки. Мальчики, осторожно высунувшись из-за кустов, их тоже увидели.
– Смотри, да это же профессор! Они и профессора похищают! – шепчет Калле. – Невероятно! Это нам, наверное, снится!
Профессор?! Да, это его силой подталкивают они впереди себя к машине. Он отчаянно сопротивляется, он зол, руки у него за спиной связаны, во рту – кляп.
Всё это похоже на очень страшный сон, но это вовсе не сон. Уже светает, и всё отчетливо видно. Пыль, клубящаяся вокруг упирающихся ног профессора, – отнюдь не мираж. Звук захлопывающейся дверцы – реальность.
Машина промчалась вниз по склону и исчезла из виду. Дорога пуста. Возможно, это могло быть и сном, если бы в воздухе не остался запах гари. И ещё: если бы на обочине дороги не лежал маленький мокрый носовой платочек Евы-Лотты.
Город внизу всё ещё спит, но скоро начнёт пробуждаться. На башне ратуши в первых лучах солнца уже поблёскивает золочёный петушок.
– Пресвятой Моисей! – произнёс Калле.
– Вот именно, – сказал Андерс. – Калле, чего же ты ждёшь? Разве не ты знаменитый сыщик Блюмквист?
4
Дорога вьётся и мягко петляет, пробираясь сквозь зелёный летний ландшафт. Она обтекает небольшие каменистые пригорки, сверкающие озерца, сосновые рощицы, пробегает меж белоснежных стволов берёз, мимо цветущих полян и лугов, мимо колышущихся полей. Замысловатыми узорами неспешно добирается она до морского побережья.
И туда же направляется этим чудесным летним утром большой чёрный автомобиль. Он несётся с бешеной скоростью, покрывая облаками пыли цветы у дороги. Это самый обыкновенный легковой автомобиль. Но внимательный наблюдатель всё-таки заприметил бы в нём нечто необычное. Дело том, что машина эта оставляет за собой примечательные следы. Время от времени из её открытого бокового
Ева-Лотта осмотрелась по сторонам и попыталась проанализировать сложившуюся ситуацию. Рядом с ней на заднем сиденье – связанный профессор, всё ещё с кляпом во рту и отчаянием в глазах. Справа от него – тот, что так талантливо охранял машину. Впереди – бандит по имени Никке со спящим Расмусом на руках. За рулём – второй «верхолаз», его зовут Блюм, как теперь знает Ева-Лотта. Она ещё раз внимательно осмотрелась вокруг и уставилась в окно. А там – шведский летний пейзаж, это как пить дать. Вот поле, где поспела рожь, а вот ромашки и васильки – всё такое до боли знакомое и родное… И белые берёзы тоже… Вот только эта машина с её странными пассажирами – чужие, они – из американского кино про гангстеров. Сердце у Евы-Лотты отчаянно забилось, когда она подумала, что эти двое разбойников на переднем сиденье – киднепперы!
В такой солнечный летний день в Швеции – и похитители детей?! Откуда? Что за глупость! Даже странно слышать. Это же вам не Чикаго! Это у них, в Америке, может произойти подобное, да и то лишь тёмными осенними вечерами и под проливным дождём. А тут средь бела дня…
Никке, видимо почувствовав затылком её неодобрительный взгляд, обернулся и вперился в Еву-Лотту с недовольным видом.
– Кто, чёрт возьми, просил тебя соваться не в своё дело? – прорычал он. – Ты зачем забралась в машину, дурёха?
Ева-Лотта испугалась, но ещё больше разозлилась. Она вовсе не собиралась показывать этому негодяю, как ей страшно.
– За меня можешь не беспокоиться, – ответила она. – Лучше подумай, что ты скажешь, когда приедет полиция и заберёт тебя.
Профессор смотрит на неё ободряюще, и это придаёт ей храбрости. Она рада, что он здесь, хотя помочь им сейчас ничем не может. Но всё-таки он взрослый и на её стороне. Никке что-то угрожающе пробурчал, отвернулся и замолк. Ева-Лотта заметила – у него широкий затылок и светлые, давно не стриженные волосы. Светлый пух на шее. А как он вообще выглядит? Приметы! Будь здесь Калле, он прежде всего занялся бы приметами. Надо сейчас же сделать это вместо него, чтобы помочь полиции. А представится ли случай рассказать что-нибудь полиции?
Глаза у этого Никке глуповато-хитрые и некрасивое добродушно-румяное лицо. Да, лицо у него, как ни странно, добродушное, хотя сейчас и хмурое. Не очень-то умное, подумала Ева-Лотта и польстила себе, посчитав, что особые приметы, ею собранные, интереснее, чем те, что обычно отмечает Калле: цвет глаз да иногда родинки – и ни слова о характере человека. Теперь посмотрим на других. Блюм – темноволосый, вялый, бледный и прыщавый. Мелкий, тупой тип, подумала Ева-Лотта. За деньги, наверное, на всё пойдёт. А этот, что на заднем сиденье, и вовсе полный идиот. Абсолютный ноль! Песочного цвета волосы, подбородка почти нет, а ума не больше, чем может поместиться на кончике мизинца. Так что же, что заставило этих трёх ничтожеств решиться на похищение людей? Ведь должен за этим скрываться какой-то смысл, хотя, судя по всему, никого из них здравомыслящими не назовёшь. Но, возможно, за них думает кто-то другой и поджидает их где-то.