Камасутра от Шивы
Шрифт:
На пороге мастерской топтался Санта с недовольной миной.
— К вам телохранитель пожаловал. Говорит, у него срочное дело!..
Глава 15
Москва
Маша легла спать под утро и поставила телефон на беззвучный режим, чтобы ее не будили.
После ночной «прогулки» она чувствовала себя разбитой. Идти сегодня в студию или нет? Маша заглянула в блокнот — на два часа у нее назначена одна фотосессия, на четыре — вторая. Надо собираться.
Маша Рамирес работала фотографом. У нее была своя студия неподалеку от дома. Помещение она арендовала, а деньги на оборудование и аппаратуру ей дал отец. Они с матерью давно развелись. Отец жил в Барселоне. Маша дважды ездила к нему в гости, познакомилась с его новой женой. Дочь и мачеха не понравились друг другу. Впрочем, Маша не умела ладить с женщинами по двум причинам: из-за своей потрясающей красоты и дурного характера.
Она глотала кислый сок, думая о Шестакове. Почему он не звонит? Может, позвонить самой?
Ожидание звонка изматывало ее. Она то корила себя за нерешительность, то обвиняла в навязчивости. В конце концов, Маша звонила первой и потом страдала. Ради доктора она усмиряла свой гордый нрав, но это ранило ее. Чтобы не мучиться, она возвела собственное унижение в ранг достоинства.
Знакомство с Эрной и ее приворотной магией вернуло Маше былую уверенность в себе. Теперь она справится с любыми преградами на пути к сердцу Шестакова.
Почему же он не звонит? Изнывая от нетерпения, она взяла смартфон и увидела пропущенный звонок от доктора. Маша не слышала сигнала из-за того, что отключила звук.
— Подействовало! — ликовала она. — Спасибо, Эрна! Я у тебя в долгу…
У нее дрожали руки от возбуждения. Подействовало! Еще бы! За такие деньги Шестаков должен приползти и валяться у нее в ногах!
— Алло…
— Маша! Мою жену убили!
— Что?
— Мою жену убили! Тамару… Она мертва!
У Маши подкосились ноги, и она чуть не села мимо стула.
— Ты меня слышишь?
— Д-да… Убили?..
— Вчера Тамара не вернулась домой. В общем… утром я нашел ее в морге.
— Это что… шутка?
— По-твоему, я идиот? — вызверился он. — Конченый придурок?
— Нет, но…
— Не вздумай проболтаться о наших поездках в Прокудинку. К тебе могут явиться из полиции.
— Ко мне?!
— Не строй из себя невинную овечку. Ты моя любовница… стало быть, могла желать моей жене смерти. Могла?
— Ну…
— Могла! — рубанул Шестаков. — Случайно не ты ее убила? У тебя есть мотив, дорогая.
— Я… нет…
Его слова доходили до Маши
— Ни в коем случае не упоминай Прокудинку и мой дачный дом, поняла?
— Егор…
— Ты поняла, что я тебе сказал?!
— А если меня спросят… ну… про нас с тобой…
— Можешь не отпираться. Некоторые пациентки догадываются, что мы любовники. Надо было вести себя поскромнее.
— Я ничего не делала… — пролепетала Маша.
— Кстати, как твои вчерашние гости?
— Какие гости?
— Я так и предполагал, — заявил доктор. — Ты солгала мне! Никаких гостей ты вчера не принимала. А жаль… они могли бы составить тебе алиби.
Слово «алиби» резануло Маше слух.
— Ты… меня подозреваешь? — ужаснулась она. — Думаешь, это я…
— Моя злобная ревнивая кошечка, — с сарказмом процедил Шестаков. — У тебя горячая кровь. Разве не ты клялась мне, что готова на все ради любви?
— Я не имела в виду…
— Убийство?
Маша захныкала. У нее сдали нервы. Вчера она сильно переволновалась, ночью не спала. Полдень обрушился на нее страшной новостью.
— Разве не ты требовала, чтобы я развелся с Тамарой? — наседал доктор.
— Я… я только хотела…
— Знаю, чего ты хотела! Чего вы все хотите! — он замолчал, усмиряя гнев. В трубке слышалось его частное дыхание. — Надеюсь, ты не оставила никаких следов?
Маша вспомнила об угрозах, которые посылала Тамаре, и напряглась. Черт! Она выдала себя с головой! Если та не удалила переписку, то…
— Не слышу ответа, — вкрадчиво произнес доктор.
— Я писала твоей жене…
— Зачем?
— Не важно, — испуганно забормотала она. — Просто доставала ее, трепала нервы. Ты заходишь на ее страничку в «Фейсбуке»?
— Я не трачу время на чепуху.
— Ее страничка… там мои сообщения. Надо зайти и посмотреть…
— Проклятие! Какие же вы, бабы…
Маша слушала его ругательства, вытирая слезы и сожалея о собственной опрометчивости. Ревность и ненависть к Тамаре затмили ей разум, раз она так подставилась. Сейчас, не дай бог, следствие ухватится за ее угрозы, и на нее повесят убийство!
— Егор, умоляю, удали переписку! Придумай что-нибудь!
— Где ты провела вчерашний вечер?
— Дома. Я была дома…
— Опять лжешь?!
— Я плохо себя чувствовала, клянусь… — оправдывалась Маша. — У меня… разболелась голова. Ты же знаешь, какие у меня бывают мигрени. Я напилась таблеток и легла…
— Значит, ты отказалась от встречи со мной из-за мигрени?
— У меня очень сильно болела голова…
— Какого дьявола ты врала про гостей, про утку с мандаринами?
Несмотря на трагическую смерть жены, мозги у Шестакова работали четко. Он помнил каждую деталь вчерашнего телефонного разговора. Чего не скажешь о Маше.