Камень Книга седьмая
Шрифт:
– Всенепременно, Александр Николаевич, – пообещал Ушаков.
– Господа офицеры, предлагаю заканчивать, а в завершении хочу поздравить вас от всего рода Романовых с наступающим Новым годом!
– И вас, ваше императорское высочество!.. – офицеры заулыбались.
– Вадим Толгатович, – родитель опять повернулся к Уразаеву. – Что у курсанта Романова дальше по расписанию?
– Гауптвахта, ваше императорское высочество, – чуть замялся капитан.
– Да-да, а я и запамятовал… – хмыкнул отец. – Вадим Толгатович, вы уж
– Наливай, Иваныч! – генерал Ушаков радостно потирал руки. – И не пару капель по своему обыкновению, а полный стакан!
Полковник Удовиченко с удовольствием выполнил приказ и протянул начальнику училища коньяк.
– Ой, порадовал государь старика, ой, порадовал! Счастье-то какое! Одной головной болью меньше! Иваныч, за здоровье государя!
Офицеры выпили и закусили порезанным лимоном.
– Как думаешь, куда государь теперь внука пристроит, раз курсанту Романову наша песочница оказалась мала?
– Вы, Валерий Кузьмич, такие вопросы задаете… – хмыкнул Удовиченко.
– Слышал чего? – подмигнул ему генерал. – Так не ломайся, говори.
– Ничего я не слышал, – отмахнулся тот. – Со мной такими вещами теперь если и поделятся, то в последнюю очередь. И всему виной эти клятые… учения родной Канцелярии. Да и вы с военным министром, я слышал, чуть без пенсии не остались?
– Вчера чуть не остались, а сегодня мне, как и тебе, «Волги» новые дарят. Ты хоть в салон своей заглядывал?
– Неа… – помотал головой Удовиченко.
– И зря, полковник, а я вот глянул, и в твою тоже. Как выражается современная молодежь: кожа-рожа, все дела. Короче, салон выполнен по спецзаказу, стоит явно дороже самой «Волги».
– Бросьте, Валерий Кузьмич…
– Слушай старого генерала, полковник, фельдмаршалом станешь. В твоем случае, главой Тайной канцелярии, что, согласись, где-то даже и почетнее. Иваныч, ты-то лучше меня должен знать, что Романовы умеют людей благодарить за честную службу, так что ни в какой опале мы с тобой не находимся.
– Хотелось бы верить…
На губе в перерывах между чтением с телефона лекций я поразмышлял над тем, как ловко дед с отцом «откупились» от военных за все мои залеты. Особенно порадовало выделение отдельных персоналий, как то лично генерала Ушакова, полковника Удовиченко, капитана Уразаева и особенно всего состава «мухоморов», которым явно выписали высочайшую индульгенцию за все их «проколы».
Поужинав, набрал Елизавету и пообщался с ней на предмет выполнения девочкой «взятых на себя ранее обязательств». Сестренка заверила, что злюкой она не была, бабушку, деда и отца с сестрами не расстраивала, на учебу не поехала и несколько раз поиграла с двумя дворцовыми, с которыми ей это делать разрешили.
Следующими на очереди были Алексия с Викторией.
– Романов, я сегодня на тренировке чуть не сдохла! Орлов нас лично весь день без обеда гонял, а под конец заявил, что ориентировочно в среду будут показательные выступления подразделения перед государем, цесаревичем и командиром Корпуса генералом Нарышкиным. Ты приедешь?
– Не знаю, я как раз до среды в училище.
– На губе? – голос Вики стал игривым.
– На ней, родимой.
– Романов, а я сейчас в ванне отмокаю, вся в пене, как та русалка…
– Прекращайте, госпожа штаб-ротмистр! У меня и так слишком живое воображение!..
Алексия позвонила в десятом часу вечера, и я с ней проболтал полчаса, пока не образовалась вторая линия. Звонила Демидова:
– Алексей, – голос у девушки был встревоженный, – Нарышкин с Каранеевым серьезно поссорились и сейчас пошли в спортгородок устраивать дуэль.
– А от меня ты чего хочешь, Женя?
– Там, похоже, все серьезно, уступать никто не собирается, а закончиться может отчислением, а то и уголовным делом, если кого-то покалечат… Помогай.
– А Коля с Сашей?
– С ними пошли…
– Жди на телефоне.
Я судорожно принялся набирать Николая…
Дело было серьезным – и Нарышкин, и Каранеев являлись военнослужащими, тем более находящимися в расположении военного объекта, а значит, себе сейчас не принадлежали. Да за такое они могли не только вылететь из училища, а еще и попасть в дисбат, и заступничество влиятельных родов в подобной ситуации могло не сработать. Это же касалось и всех причастных, за исключением, понятно, Коли с Сашей.
Сука, братья не отвечали на мои вызовы!
– Женя, – я набрал Демидову, – Коля с Сашей трубки не берут, я в спортгородок.
– Мы тебя там ждать будем.
– Сидите в общаге! – крикнул я и выбежал в коридор, а оказавшись перед дежурным, прижал руки к груди. – Господин прапорщик, врать не буду, пара дурных курсантов затеяли дуэль. Разрешите предотвратить?
– Даю пятнадцать минут, – нахмурился он, – после этого сообщаю о предполагаемом инциденте патрулям. Время пошло, курсант.
– Спасибо!
Подбегая к спортгородку, почуял впереди трех человек.
– Какого лешего, Женя?
Три девушки, тихонько кравшиеся среди редких деревьев к городку, подскочили на месте.
– Не пугай так, Романов! – зашипела Демидова.
Я пригляделся и в третьей девушке, к своему удивлению, узнал Панцулаю.
– Женя, Тамара, вы нахрена Лену с собой потащили?
– Ты же сам приказал нам о ней позаботиться… Вот мы и…
– Если что, вас все из себя влиятельные роды Демидовых и Хачатурян дружно от военной прокуратуры отмазывать будут, а Лену кто?