Камень королей. Часть 3
Шрифт:
Командир покинул переулок, снова выйдя на широкую улицу, и над мужчинами нависли стены Эстальского замка с патрулирующими гвардейцами. Великое Око светило прямо на три высоких башни. На вершине каждой из них в узких окошках до сих пор не погасли огни. Снизу, с подножия холма, на котором расположился замок, казалось, будто его крепостные стены и возвышающиеся над ними крыши внутренних строений - это распахнутые крылья, а башни - это три головы неведомой птицы с пламенными глазами-бусинами, которая пыталась взлететь к Небесам, но так и осталась, окаменев, на земле.
Пройдя
– Ладно, пойду я к Эмьир, - рыжий маг оглянулся на правое крыло замка, проверить, горит ли свет в покоях невесты. Удостоверившись, что там светло и леди-кудряшка все еще ждет своего любимого, он крепко обнялся с друзьями.
– Берегите себя. И если получится, уничтожьте за меня парочку када-ра, хорошо?
– Хорошо, - ответил Сони.
Дьерд ни разу не упрекнул его за то, что он освободил Детей Ночи, даже после того, как они разорили поместье его родственников. Если Сони не мог отправить када-ра обратно в Бездну, он должен был пообещать парню хотя бы это.
– Смотри, свадьбу без нас не играй, - Кален с притворной строгостью погрозил ему пальцем.
– Мы еще хотим погулять на ней.
Дьерд засмеялся.
– Ты - и на свадьбе гулять? Да я руку себе отгрызу, чтобы на это посмотреть. Так что не переживай, вас уж точно дождусь. Главное - вернитесь.
Быстро попрощавшись, они разошлись в разные стороны: Дьерд - в замок, а Сони с Каленом - в казармы. Они шли не особенно таясь, но и не шумя. Гвардейцы-маги находились в неофициальном привилегированном положении, и на некоторые нарушения правил руководство закрывало глаза, однако злить его не стоило.
Осторожно, чтобы никого не потревожить, они миновали общие спальни на первом этаже и поднялись на второй, к себе. Открыв дверь, Сони вдохнул ударивший в нос крепкий мужской духман, но вместо того, чтобы поморщиться, улыбнулся. Это был его дом, в котором Виньес мог заваливать соседнюю кровать посланиями от семьи, Кален - с истинно северной педантичностью развешивать мундир, чтобы он не мялся, Сех - звучно храпеть и пускать слюну из уголка рта, а сам Сони - спокойно раскладывать наборы метательных ножей, отмычки и разные инструменты.
– О, притащились наконец-то, - проворчал Виньес, засовывая перечитываемое письмо в конверт.
– Долго же вас носило.
Сони так любил этот дом, что даже был готов терпеть придирки горбоносого мага, побери его Бездна.
– Всё, спим, - скомандовал Кален, когда все разделись и легли на кровати.
– Виньес, туши свечку.
Фитилек зашипел и погас, сжатый костлявыми пальцами мага. Сони накрылся толстым шерстяным одеялом и шепотом, себе под нос, чтобы не разбудить Сеха, запел сегодняшнюю песню менестреля. Однако до конца, в отличие от музыканта, он ее не довел - так было принято у кутящих всю ночь солдат, которые, как в песне, после рассвета действительно отправлялись на войну.
С Севера домой могут вернуться не все. Но они сделают благое дело - они защитят людей.
* * *
Квенидир
Округа казалась тихой и мирной, поэтому покинутые хозяйства на подходах к Квенидиру выглядели дико и неуместно. Некоторые из них уже подверглись тщательному мародерскому обыску. В таких домишках сиротливо хлопали незапертые ворами ставни, калитки были распахнуты или вообще выворочены, а рабочие инструменты и утварь валялись прямо на снегу посреди дворов. Впечатление заброшенности усилила мекающая пятнистая коза с оборванным поводком, которая перебежала дорогу перед колонной солдат и удрала в лес.
Сам город тоже вызывал странные ощущения. В такой морозный день, как сегодня, над ним должно было витать густое облако дыма, который давали жарко растапливаемые печи и камины, но дым курился еле-еле над третью домов. Серые крепостные стены с квадратными башенками - невысокими, выстроенными много веков назад - не охранялись, а городские ворота были широко раскрыты, зазывая внутрь всех путешественников. Проход сторожили всего три человека: два внизу и один наверху, в надвратной башне. Вопреки обыкновению, не было никого из магической стражи, но не было и привычной толкучки, которая творилась у главных ворот в любой город. Люди не ехали в Квенидир, они уходили оттуда, утекали тоненькими струйками - слишком тоненькими, по мнению Сони. Над всем этим на двух квенидирских холмах царили великан-замок и изящный храм. Белые стены половины Небес радостно сияли на солнце, отвлекая внимание от неуклюжей громадины крепости.
Колонна из двухсот солдат и длинным хвостом из обозов замедлилась и, наконец, замерла у городских ворот. Сони переступил с ноги на ногу и потер заледеневший нос. Они с магами находились во главе отряда, за офицерами и штатом генеральских помощников - в основном всяких благороднорожденных. Можно было понаблюдать за тем, как Ламан общается со стражниками, но сейчас Сони куда больше интересовало то, что он замерз. Рядом оглушительно чихнул Виньес, сразу после этого закашлялся командир.
– Кален, - позвал горбоносый.
– Будешь?
Он достал из кармана бумажный сверток с сагастой. Растирать ее в порошок в походе было негде, и маги жевали корни целыми, надеясь, что это поможет ноющему горлу. Однако так запасы Виньеса быстро таяли - в свертке остался всего один усохший корешок. Больше никому Виньес его не предлагал. Сони и Сеху удалось избежать повальной болезни, но Калена, как и большую часть шедших с Ламаном отрядов, тоже прихватила простуда, хотя держался он лучше, чем Виньес. Поэтому командир, поморщившись, глянул на жалкий отросточек в мятой бумаге и отвернулся.