Камень королей. Часть 3
Шрифт:
– Дайте детям будущее. Не обрекайте их на смерть, - упрямо повторил он.
– Прочь отсюда, мерзкий еретик!
Сони стиснул кулаки, удерживая себя от того, чтобы не накинуться на настоятеля и не надавать ему тумаков. Он внезапно понял, что Кален был прав - не только командир, кто угодно был бессилен здесь что-либо сделать. Человек, не родившийся в Квенидире, будет для Миррана "сейдар" - чужаком, а тот, кто не полагается безоглядно на волю высших существ, - отступником веры. Но даже если найдется богобоязненный квенидирец, который рискнет ему перечить, то Мирран и тогда будет с ослиным упрямством стоять на своем.
Развернувшись на каблуках, Сони стремительно вышел из приемной. Дверь, которую он резко толкнул от себя, ударила бородача, и в адрес Сони понеслось приглушенное ругательство. Он не обратил на это внимания. Пусть хоть в спину плюют - какая разница, если на них могут в любой момент напасть када-ра?
Покидая зал, Сони заметил капитана Оллета и Энтарина с несколькими солдатами, которые тащили через половину Небес подозрительно тяжелый сундук. Интересно, что там - взятка? Наивные люди. Хотя вдруг они смогут хотя бы выкупить детские души у настоятеля, провались он живьем в Бездну...
Выйдя за ограду храма и отойдя от него на достаточное расстояние, Сони наконец-то позволил себе высвободить эмоции. После того как пустую темную улицу огласил его отчаянный вопль, он упал в сугроб и зарыл пылающее лицо в колючий снег.
Не может он никого спасти. Ни Дженти, ни Келси, ни Гоха, ни квенидирских детей, ни даже Дьерду в Остеварде толком не удалось помочь... Почему у него получается только убивать? Что это, проклятие какое-то? Вряд ли. Просто он ничего не способен изменить. Ни-че-го.
* * *
Сони снилось, что он снова в Могареде, что еще не случилось гадкой истории с Эльером и даже Тайли он пока не был должен. У него длились те отличные дни после хорошего дела, когда кошель был под завязку набит деньгами, а время они с подельниками коротали или в борделе мамочки Шелк, или в приюте Нисы. Сейчас Сони как раз отдыхал после ночной гулянки, у него гудела голова и горело лицо, а во рту пересохло. Как часто бывало во время общей ночлежки, его кто-то начал трясти за плечо - то ли подцепленная вечером подружка, забывшая его имя, то ли товарищ, которому нужно было уступить место. Вставать дико не хотелось, Сони было одинаково плевать и на девчонку, и на приятелей, поэтому он причмокнул губами и натянул одеяло до самой макушки, надеясь, что настырные приставалы поймут намек и отвяжутся. Но не тут-то было - его продолжали трясти.
– Отвянь, - вяло отбрыкнулся он, переворачиваясь на другой бок.
– Я тебе покажу "отвянь", - угрожающе произнес командир.
В то же мгновение золотистые нити стащили с него одеяло и вздернули охнувшего Сони на ноги, поставив перед Каленом.
– К вашим приказаниям готов, господин лейтенант!
– быстро проговорил Сони, боясь того, что северянин до сих пор зол после вчерашнего. Сердить его еще больше не стоило.
Командир был уже одет и свеж и выглядел безупречно. В нем не было заметно следов болезни, и строгость его облика нарушали только пляшущие в глазах искорки веселья - как всегда, когда ему удавалось "подшутить" таким образом над починенными. В последнее время, с тех пор как Невеньен доверила ему Сердце Сокровищницы, это случалось все чаще. Количество энергии, испускаемой кристаллом, было таким,
Эти искорки успокоили Сони - значит, командир уже успокоился. Однако они мигнули - и погасли.
– Где шлялся?
– мрачно спросил Кален, подавив сухой кашель.
– Где?
– Сони поморщился, пытаясь прийти в себя после глубокого сна.
– Нигде. Спал.
– Врешь. Удрал куда-то после того, как вы закончили переносить ящики.
И все-то он знает... Интересно, кто ему доложил? Сони сделал вид, как будто ему ужасно стыдно.
– С одним парнем узнали, где выпивку можно достать, и бегали за ней, - сочинил он.
– Не ври мне, - произнес Кален более низким и пугающим тоном.
Сони поднял на него глаза. По взгляду командира было заметно - он прекрасно знает, куда именно ходил подчиненный, но ждет, что тот скажет об этом сам. Да только пусть выкусит - не признается Сони в том, что нарушил приказ.
– Хватит вам!
– жалобным воем прервал зарождавшуюся ссору Виньес, который держался за лоб.
– Хоть с утра пораньше не ругайтесь, и так башка раскалывается.
Уже утро? Сони огляделся.
За узкими окнами полупустой казарменной спальни не было и намека на рассвет. Комнату с двумя длинными рядами кроватей освещали вонючие сальные свечи, почти не разгонявшие сумрак. Те немногие солдаты, кто не должен был готовиться к сопровождению беженцев и не стоял на дежурстве, могли еще спать и спать, но почему-то все без рвения (толком выспаться уже давно никому не удавалось) одевались и натягивали сапоги. Помещение наполнял тихий бубнеж недовольных ранним подъемом мужчин. Сгорбленный, взъерошенный Сех сидел на соседней кровати, уткнувшись лицом в скомканное на коленях одеяло, и дремал. Он был раздет до пояса - видимо, вернулся после патрулирования, только прилег, и ему тут же сказали вставать. Виньес, как одурманенный, совал руки в рукава кожуха и никак не мог попасть. Выглядел маг отвратительно - нос красный, глаза слезятся, на подбородке семидневная щетина. Ему определенно следовало лежать в постели, однако Кален его не останавливал.
– Куда нас всех поднимают так рано?
– спросил Сони.
Горна, сообщающего об атаке када-ра, - единственной причины, почему могли разбудить всех, - не было. Иначе бы в казарме все носились, как ошпаренные.
– А ты не слышал, как Ламан только что тут орал?
– удивился Виньес.
– Нет.
– Ничего себе крепкий сон, - с завистью крякнул горбоносый.
Сам он опять кашлял и шмыгал всю ночь. Когда Сони вернулся из храма, Виньес уже лежал в кровати и ныл, что такими темпами и на полчаса веки не сомкнет. Кстати, может, это он разболтал об отлучке?.. Сони вперил в него гневный взгляд, но маг был слишком занят одеванием и ничего не заметил.
– Мирран привел к замку почти всех, кто был у него в храме, - объяснил Кален.
Сони не поверил собственным ушам.
– Что?! Зачем?
– Говорит, что боги ниспослали ему озарение и потребовали защитить наследников Севера, то есть всех детей. Ну а если из Квенидира уходят дети, то уходят все.
Сони ошалело таращился на командира. Неужели проклятый жрец все-таки прислушался к нему? "Пречистые Небеса, клянусь, что буду чаще заходить в храм и делать подношения!" - мысленно пообещал он.