Камень. Книга 3
Шрифт:
В четверг утром, когда я вернулся в свою квартиру из Лесиной, меня встретил уже бодрый Прохор, занятый приготовлением завтрака.
— Так, Лёшка, слушай меня внимательно. — начал он, наблюдая за тем, как я поглощаю омлет. — Сегодня очень важный день, и он должен пройти как надо. В Университете своём не задерживайся, нам к пяти надо будет быть в Кремле. Буду тебя ждать здесь, поедем на «Волге». В Кремле, в твоих покоях, ты переоденешься в приготовленный смокинг. В шесть надо быть в Большом Кремлёвском дворце, где ты от Императора и Цесаревича получишь последние инструкции. В шесть тридцать начнется прием. Ещё
— Договорились. — ответил я с набитым ртом. — Где ночевать-то сегодня будем?
— В твоём особняке. Я как раз сейчас туда поеду. Проверю, что там и как…
— И во сколько мне завтра вставать, чтоб до Универа добраться? — я отложил вилку с ножом, аппетит пропал совершенно.
— А ты вспомни, во сколько на экзамены при поступлении в Университет вставал, во столько и будешь. — ответил Прохор. — Твой особняк рядом с особняком Пожарских находится. Забыл?
— Да, нет. Не проснулся просто ещё.
— Всё, не хочешь есть, иди собираться. — было видно, что Прохор суетится. Волнуется, наверное. — Я прослежу, чтобы сегодня все твои вещи уже увезли в особняк.
— Хорошо. — кивнул я.
В Университете, ещё в среду, наша компания начала обсуждать сегодняшний прием в Кремле. В основном, Долгорукие с Юсуповой и Шереметьевой пересказывали мнения своих старших родичей — всё непонятно, никто толком ничего не знает. Были попытки увязать прием с захватом заложников в школе, но аристократия отмела этот вариант, там и так было все ясно. А весь остальной Свет замер в ожидании нового повода для сплетен — в прошлый раз подобный прием в Бутырской тюрьме закончился массовой казнью и прекращения существования Рода Гагариных. Со слов моих друзей получалось, что даже моя сестра, Великая княжна Мария, по поводу этого приема молчит и в телефонных разговорах старательно избегает этой темы.
Мои друзья поинтересовались и моим мнение на этот счет, учитывая близость Рода Пожарских к Императорскому Роду, но я сделал вид, что совершенно не в курсе, хотя и признался, что на этот приём тоже получил приглашение. Какую же зависть я увидел на лицах Инги, Натальи и Анны после этого признания, Андрей лишь удивился.
— Везет тебе, Пожарский! — протянула Юсупова. — Всё своими глазами увидишь! А до нас старшие родичи что посчитают нужным довести, то и доведут! — она вздохнула. — Но ты-то нам всё расскажешь, Лёшенька? — Долгорукая с Шереметьевой тоже смотрели на меня с неприкрытой надеждой, а Андрей хоть и «держал лицо», но всем своим видом демонстрировал заинтересованность.
— Всё расскажу, как на духу! — с улыбкой пообещал я. — Но в рамках. Сами понимаете…
— Хорошо. — удовлетворённо кивнула Инга, а подружки к ней присоединились.
Мне было даже интересно, какие же вопросы мне будут задавать девушки после этого приёма, и будут ли задавать вообще? Но больше меня волновал другой вопрос — изменится ли их отношение ко мне после моего объявления? И в какую сторону?..
Перед выходом в Георгиевский зал Император с Цесаревичем меня «накрутили» по полной программе — осанка идеальная, движения неторопливые и величавые, я должен был быть гордым и независимым, выражение лица при этом должно было быть спесивым и, одновременно, благожелательным. Короче, князья и все остальные присутствующие должны были сразу понять, что фамилию Романов я ношу по праву.
И опять этот голос:
— Его Императорское Величество, Николай Третий.
И мы, Император, Цесаревич,
— Уважаемые друзья! Сегодня знаменательный день не только для Рода Романовых, но и для всех подданных Российской Империи! Именно сегодня Род Романовых решил познакомить вас с сыном Цесаревича Великим князем Алексеем Александровичем, известного вам ранее под фамилией Пожарский и скрывавшимся нами в силу определённых обстоятельств! — Император показал мне жестом руки выйти вперёд, отец встал сзади. — Итак, Род Романовых объявляет Великого князя Алексея Александровича Романова полноправным сыном и наследником Великого князя Александра Николаевича Романова! — я кивнул присутствующим, и заиграл гимн Российской Империи, давая Главным Родам и приглашенным лицам несколько придти в себя.
А мне «посчастливилось» наблюдать за этой реакцией «из первого ряда» — князья начали живо, прямо во время исполнения гимна, переговариваться между собой и со своими Наследниками, успевая бросать на меня изумлённые, недоумённые и оценивающие взгляды. Что касалось приглашенных лиц, те вели себя гораздо скромнее — лишь переглянулись, воздержавшись от комментариев.
Закончившийся гимн по молчаливому согласию положил начало моему новому знакомству с Главными Родами. Пример подали Пожарские, как я подозревал, с подачи Романовых, — они подошли ко мне первыми и начали «знакомиться заново».
— Здравствуйте, Ваше Императорское Высочество! — мне поклонился дед, который князь Пожарский.
— Здравствуйте, Михаил Николаевич! — кивнул я ему, как меня и предупреждал Император с Цесаревичем.
— Здравствуйте, Ваше Императорское Высочество! — Мне поклонился Наследник Пожарских, мой дядька Григорий.
— Здравствуйте, Григорий Михайлович!
— Здравствуйте, Константин Михайлович! — моему второму дядьке приглашение прислали тоже, в силу нашего с ним близкого родства, чему он был только рад — эмоции, подтверждающие это, были написаны на лице.
А дальше пошел самый натуральный конвейер — здравствуйте, князь, здравствуйте, Наследник, здравствуйте, князь, здравствуйте, Наследник… И все с лицами, на которых было написано плохо скрываемое изумление с недоумением. Программа сбилась лишь на князе Юсупове, который был изрядно подшофе:
— Здравствуйте, Ваше Императорское Высочество! — заявил он мне, когда наследник подкатил его на коляске, и, не дожидаясь моего ответа, Юсупов повернулся к Наследнику. — Убери это! — он глазами показал сыну на накидку, тот послушно убрал. — Алексей Александрович, наше с вами знакомство, — князь пошевелил загипсованными ногами и руками, — началось несколько… неправильно. Вернее, не с того. Я вину свою не отрицаю… — он глянул на усмехающихся Императора с Цесаревичем. — И уже, вроде как, извинился. Но… На ужин вас хочу пригласить, Ваше Императорское Высочество. Семейный. С участием внучки. Чтоб уж точно не осталось меж нами никаких обид… — князь повернулся к Императору.