Камень. Книга пятая
Шрифт:
— Маша, на видеоконференцию останешься?
— Останусь, все равно спать уже не хочется. Что с Алексеем делать собираетесь?
— Пусть пока сидит в Бутырке. — отмахнулся Император. — Там хоть есть какая-то гарантия его защиты от ответных шагов Тагильцева, если таковые воспоследуют. Саша, ты с Лебедевым связался?
— Да, отец. Три колдуна уже должны были приступить к дежурству в Бутырке.
— Будем надеяться, что эта перестраховка окажется лишней. Белобородов с Кузьминым?
— Отправятся туда сразу же после видеоконференции.
— Хорошо.
— Как же я рад вас обоих видеть! — демонстративно развалившийся в кресле приемной Императора Кузьмин с широкой улыбкой смотрел на Пафнутьева и Белобородова. — Как в старые добрые времена! Что хоть такого случилось, если меня Николаич из койки в пять утра выдернул?
— Заткнись, Ваня! — не очень любезно ответил ему Белобородов. — И без тебя тошно!
— У меня приказ держать нашего Колдуна в курсе происходящего. — с непроницаемым лицом сказал Пафнутьев. — Так что слушай внимательно, Ванюша.
Еще в самом начале отчёта Пафнутьева о произошедших событиях, с Ивана-Колдуна слетела вся напускная веселость, дослушивал он с видимым напряжением, а в конце заявил:
— Тагильцева работа! К гадалке не ходи! Это он, со своим пристяжным Олежей, всё всегда делают чужими руками! Да и кто из Родов, находящихся в здравом уме и твёрдой памяти, посмеет поднять хвост на родственников Императорского Рода?
Если Белобородов после этих слов несколько напрягся, то вот Пафнутьев удовлетворённо кивнул:
— Мы с Николаичем пришли точно к таким же предварительным выводам, да и Государь, насколько я в курсе, думает точно также.
— Значит, всё-таки церковники воду мутят… — вздохнул Белобородов. — И в Афганистане тоже они?
— Больше просто некому, Петрович. — кивнул Пафнутьев. — Мы уже все варианты проверили на десять раз, выгоднее всего устранение Алексея именно Тагильцеву с его командой колдунов. Видимо, отец Мефодий видит в твоем воспитаннике серьезную угрозу в будущем, вот и напрягается уже сейчас.
— А это, друзья мои, — хмыкнул Иван, — очень большая проблема. Я вот, например, против Тагильцева могу и не выстоять, а про Алексея вообще молчу. Ему даже до моего уровня ещё расти и расти. Николаич, кстати, об этом прекрасно знает, и, уверен, Государю нашему об этом доложился. — он задумался на секунду. — И вообще, я себе даже представить не могу, как Романовы будут закрывать вопрос с компанией Тагильцева… Это ж бойня будет…
— А тебе и не надо ничего представлять, Ванюша. — обозначил улыбку Пафнутьев. — Твое дело маленькое — слушаться приказов. И вообще, насколько я в курсе, ты у нас теперь напрямую подчиняешься Петровичу. — он указал на Белобородова. — Вот и будешь приказы получать от него.
— С большим нашим удовольствием! — Кузьмин вскочил и кивнул Прохору, одновременно щелкнув каблуками.
— Сядь уже, клоун. — отмахнулся тот. — Мне сейчас совершенно не до тебя. Как бы Лёшка в Бутырке опять чего-нибудь не исполнил, а то с него станется…
— А мне царевич нравится. — заявил Кузьмин. — С ним не соскучишься, как с вами! Особенно с унылым
— Меня моя жизнь вполне устраивает. — буркнул Белобородов. — Вот женюсь на Екатерине, детишек нарожаем, и будет у меня в жизни совсем все хорошо. Да и будущего Императора я вырастил правильным мужчиной, именно он моя самая большая гордость.
— Это твоя самая большая гордость на всю Империю такого шороха может навести! — ухмыльнулся Кузьмин. — И мне бы очень хотелось в эти моменты быть с ним рядом. Я себе раньше таких масштабов позволить не мог, от Борисыча с Канцелярией бегал, но уж очень сильно о чем-то подобном мечтал!
— Как бы это не прозвучало странно, — Пафнутьев опять обозначил улыбку, — но я в этом вопросе с тобой, Колдун, полностью согласен. С появлением Алексея у меня тоже жизнь заиграла новыми красками. Одна Бутырка чего только стоит.
— Ага. — нахмурился Белобородов. — Жизнь у них красками и масштабами заиграла! А мне потом опять придётся воспитательные беседы с сынкой вести на предмет размаха и границ его новых развлечений…
— Это вообще ни в какие рамки не укладывается! — дружно заявили Владимировичи.
— Как вообще подобное могло случиться у нас под носом? — это были Александровичи.
— Куда смотрит Тайная канцелярия? — вопрошали Петровичи.
Апогеем всего происходящего на видеоконференции стал вопрос Александра Александровича:
— Коля, вы там что, с Сашей совсем мышей не ловите, если даже на Дашковых нападают? Да ещё и в центре Москвы?
— Молчать! — рявкнул Император, и в динамиках сразу же установилась тишина. — Вы что себе позволяете? Волю почуяли? Вы с Главы Рода и Наследника спрос хотите получить? — продолжать орать он. — Я тут, по примеру предков наших, некий совещательный орган устроил, по всем важным вопросам с ними советуюсь, а они его в говорильню превратить хотят! Что-то не видел я особого распространения практики организации Советов в других Родах нашей Империи, даже в Главных! Так, бутафория одна! Везде все ключевые решения принимает единолично Глава Рода! Это у нас тут демократия развелась пышным цветом!
— Коля, ты же все прекрасно понимаешь… — попробовал успокоить Главу Рода Александр Александрович.
— Понимаю, Саша, я все понимаю! — продолжал буянить Император. — Но всему есть предел! Вы что же это, собираетесь Цесаревичу предъявить за недоработки Тайной канцелярии, которые всегда были, есть и будут? Или спросить с меня, потому что я отвечаю вообще за всё, что происходит в Империи? Так я быстро Совет Рода упраздню! Нахрена он мне такой нужен, если его члены из помощников Главы Рода как-то очень быстро превратились в еб@ных контролеров, да еще и со своим отдельным мнением, как надо было делать правильно! Упраздню к херам собачьим, и все! И будете вы просто выполнять мои приказы без всякой возможности обсуждения. Вы этого хотите, любимые родичи?