Камень. Книга шестая
Шрифт:
— У нас в Италии, чтобы позволить себе такое, — Джузеппе показал вокруг, — надо быть очень и очень богатым родом. Земли у нас мало, она дорогая.
— Поверь, — хмыкнул Николай, — в Жуковке и местах рядом с ней земля не дешевле, чем у вас в Италии. Вон там, — он указал в сторону едва видневшегося забора, — поместье Пожарских, которое, конечно, уступает по размеру этому, но ненамного. Вон там, за речкой, личное поместье Алексея, а чуть ближе сюда имение Демидовых. И это лишь малая часть земли, которая находится в собственности этих родов и используется лишь для загородного отдыха в тишине и на свежем воздухе.
Не сказал
— La Dolce Vita. Искренне за вас рад и по-доброму завидую! Постараюсь привыкнуть к вашим просторам и размаху, который в Италии только снится.
Вскоре стараниями девушек был накрыт стол, на который мы начали носить партии готового шашлыка…
Около половины шестого вечера, после того как все наелись, напились, нагулялись по дорожкам парка под падающим пушистым снежком и наговорились, пошли провожать девушек. С каким же облегчением я прощался со Стефанией, заявляя той с кислой миной на лице, что увидеться мы сможем не раньше вечера пятницы. Присутствующие при нашем прощании с принцессой Юсупова с Демидовой «искренне» улыбались и в свою очередь сожалели о расставании с француженкой на столь длительный срок. Пока я провожал остальных девушек до машин, со Стефанией прощались Александр Романов, а потом и Джузеппе. Судя по тому, что лимузин принцессы вскоре скрылся в воротах особняка, никаких эксцессов не случилось.
— Милый, а ты сегодня опять на губе ночуешь? — севшая в свою «Волгу» Демидова не дала мне захлопнуть за ней дверь.
— А где еще? — хмыкнул я. — Так-то мой арест никто не отменял.
— Может, тоже попробовать этой экзотики? Влететь на чем-нибудь, зато хоть ночами через стенку от тебя буду.
— Женечка, а тебе потом твой резкий дедушка попку ремешком не излупцует?
— Так к тебе на губу хочется, аж переночевать негде, — улыбалась она. — Рада, что ты заботишься о моей попке. До завтра, милый! — и девушка захлопнула дверь.
А мое разыгравшееся воображение выдало вышеупомянутую сцену наказания княжны: нависшего над ней злодея с плеткой, белоснежные ягодицы девушки крупным планом и ее умоляющий шепот: «Накажи меня! Сделай мне больно…»
Твою же!.. Вон Юсупова своей очереди ждет, у нее явно ягодицы не менее привлекательные, чем у Демидовой, да и наказание она заслужила уже давненько…
Тьфу-тьфу-тьфу! Отставить садомазохестические мечты! А чтобы отвлечься, помечтать надо… о теплом море, песчаном пляже и красивом закате. Еще бы на Смоленщину смотаться, поместье проверить. И не забыть Петровых на Новый год пригласить…
Уф… начало отпускать.
Прощание с Ингой было быстрым, без всяких провокаций со стороны девушки, единственное, она у меня напоследок с ехидной улыбкой спросила:
— Аньке Шереметьевой привет передавать?
— Обязательно, — кивнул я и захлопнул дверь ее автомобиля.
Проводив до дома Марию с Варварой, которые собирались ночевать в Жуковке, мы направились по широкой расчищенной от снега аллее в ближайший лесок.
Называть баней это капитальное двухэтажное здание прямо посреди леса у меня не поворачивался язык, скорее это был банно-прачечный комплекс без той самой прачечной, но с двадцатипятиметровым бассейном, собственно, парилкой, сауной и хамамом, и это не считая всяких там массажных кабинетов, тренажерного зала,
Во время быстрой экскурсии, которую проводили Николай с Александром, прекрасно здесь ориентировавшиеся, я несколько раз получал от Сашки Петрова локтем в бок и слышал его шепот: «Охренеть!» Общие же впечатления охарактеризовал в самом конце Джузеппе своей фирменной фразой:
— La Dolce Vita. — И добавил: — Настоящий храм чистого и здорового тела!
Главный же сюрприз ждал итальянца, когда мы дружно, выскочив из парилки, выскакивали голышом на улицу через специальную дверь в душевой и прыгали в наваленные для этого белоснежные сугробы, растирали себя снегом, а потом бежали обратно в парилку, поддавали на камни воды и снова с яростью начинали хлестать себя вениками.
— Эх, сейчас бы пивка! — вздыхал Багратион на русском, разливая по кружкам прохладный квас в комнате отдыха. — Как там Суворов говаривал: портки последние продай, но после бани выпей! Полностью согласен с фельдмаршалом! Но на губу не хочется… — Николай, сидевший рядом с разомлевшим Джузеппе, переводил итальянцу слова Сандро, который решил обратиться к последнему напрямую. — Ну что, чувствуешь, что заново родился? — Тот активно закивал, а Багратион продолжил: — Отдых — десять минут, твое высочество, потом повторим. За ожоги от пара не переживай, завтра все пройдет, зато спать сегодня будешь как младенец!
Глухой стон был ему ответом…
— Подъем, курсант! — И удар в дверь.
Господи, как же я соскучился по этим выкрикам, кто бы знал!
— Иду-иду! — потянулся на нарах и упруго вскочил на бетонный пол. — Секундочку, господин полицейский, лицо только умою.
Через пять минут я уже вдыхал полной грудью утренний морозный воздух, шагая в сопровождении конвоя в сторону спортгородка. Может, все же не выеживаться и остаться в училище? Сколько сразу жизненных проблем решится! А как же мои две красавицы, Алексия с Викторией? Ну, самоходы еще никто не отменял, а на губе я вроде как уже свой. Или ну его нахер, я свое у волкодавов отслужу. Но утро-то какое великолепное!
Настроение было настолько хорошим, что я не стал нервировать командира курса всякими там провокационными выкриками на языках вероятного противника и вскидыванием кулака, а спокойно занял свое место в строю. Кросс, как и дальнейшая зарядка, прошли штатно, потом был душ, после него завтрак и занятия. Не знаю, виновата ли вчерашняя баня, или я так утомился за выходные всей этой светской жизнью, но на первой же паре расслабился и задремал…
А проснулся от неприятного ощущения чужого взгляда в спину.
Темп. Колокол. Поиск…
И ничего, как бы я ни напрягался!
— Курсант Романов, вы меня слышите? — Это был препод. — Не спать! Спать вечером будете в специально обозначенное время и в предписанной позе! Курсант Романов, вы с нами?
— Виноват, господин полковник! — вскочил я, замечая улыбки сидевших рядом ребят. — Больше не повторится!
— Присаживайтесь. — И он продолжил лекцию.
Уже сидя, я потряс головой и прикинул, что во сне на меня мог так смотреть тот же самый недовольный полковник, и немного успокоился, но вариант касания колдуном все же исключать не стал.