Камень. Книга вторая

Минин Станислав

– Девушки, прошу прощения. – сказал я Шереметьевой с Голицыной, и встал. – Я на секундочку. – и направился к средней сестре. – Варя, если тебе скучно, можешь к нам пересесть. – наклонился я к ней.

– Лёша, я к Александру хочу сесть. – тихонько сказала она мне и покраснела.

Ничего себе! Неужели? Да быть такого не может!

– Сейчас всё устрою. – кивнул я, даже не подумав улыбаться – не дай бог сестра ещё обидится.

Обошёл стол и поинтересовался у Саши с Кристиной возможностью взять в их компанию Варю. Петров с готовностью кивнул, а вот Гримальди

сделала это с едва заметной досадой. Я поставил ещё один стул между своим другом и Голицыной, вернулся к Варе и торжественно проводил её на новое место. Подскочивший официант быстренько поставил перед ней чистый комплект тарелок и столовых приборов.

– Молодец, Пожарский! – одобрила мои действия Аня Шереметьева, когда я вернулся. – А то Варя заскучала. Про Юсуповых, наконец, что-нибудь расскажешь? – Голицына же превратилась в слух.

– Анечка, ты всё у Инги можешь узнать. – усмехнулся я.

– У неё телефон отобрали. Она же под домашним арестом. Бедная девочка… – тяжело вздохнула та. – Ксюшка, твой же отец с дедом посредники, может они чего рассказывали?

– Кроме того, что князь Юсупов вчера в Бутырку с переломами и пьянущий приехал, вообще ничего. – с готовностью ответила Голицына. – У Куракиных, говорили, переговоры насчёт виры приостановились на время болезни Юсупова.

– Это вы про Ингу что ли? – перегнулась к нам Мария. – Не могу до неё дозвониться. И до Наташки. – она посмотрела на Долгорукого.

– Сестра тоже под домашним арестом. – прокомментировал Андрей с серьёзным выражением лица.

– Печалька… – кивнула Маша и усмехнулась. – Одна Анька наша себя правильно вела, как, впрочем, и всегда! Вот и наслаждается теперь обществом Алексея без всякой там конкуренции! – все посмеялись, после чего Великая княжна продолжила. – Прости, Ксюша, но Шереметьева ещё себя скромно ведёт, а вот Инга Юсупова тебя до Алексея просто не допустила бы!

– А то я Лицей не помню! – отмахнулась та.

Мы опять посмеялись и продолжили общаться в «своих» компаниях, а официанты тем временем разнесли горячее. Краем глаза я продолжал наблюдать за Петровым, Гримальди и своей средней сестрой, которые что-то живо обсуждали, глядя в Сашкин планшет. От Вариной скуки ни осталось и следа, она внимала каждому слову моего друга, глядя на него восторженными глазами ребёнка, и только при взгляде на Кристину слегка хмурилась, да чуть фыркала, когда Гимальди что-нибудь говорила. У Андрея с Марией царила полная идиллия.

– Алексей, а ты будешь моим кавалером в эту пятницу в «Трёх свечах»? – вдруг попросила меня Ксения, покрывшись лёгким румянцем.

Ответить не успел.

– Ах, ты змея, Голицына! – Шереметьева в притворном гневе повернулась к ней всем корпусом. Стул отчаянно заскрипел ножками по мраморному полу ресторана. – Ты второй раз Пожарского видишь, медичка! А мы с Ингой и Анькой, получается, для тебя его берегли? По ресторанам и клубам водили? Художественные выставки с ним посещали? На бильярде этом тренировались? Чтобы ты на готовенькое на всё пришла? – очень была хороша Аня в своём праведном гневе. – Не бывать такому! – она повернулась

и уставилась на меня сузившимися глазами.

– Ксения! – еле сдерживая смех, обратился я к Голицыной. – Дело в том, что я уже с Николаем и Александром Романовыми договорился. Они ко мне сразу из училища приедут, а потом в «Три свечи»… Да и после ресторана могут возникнуть планы. – тут уж я врал, стараясь не связывать себя никакими обязательствами. – Плюс к этому ко всему, с Михаилом Куракиным надо будет выпить за примирение. Так что, Ксения, извини, в эту пятницу никак не получится!

– Я поняла, Алексей. – девушка расстроено кивнула. – Как-нибудь в следующий раз…

А Шереметьева улыбалась.

– Ксения, Анна! Не ругайтесь! – влезла Маша. – Совсем забыла сказать, мы в Кремле в конце октября бал устраиваем!

Тут ушки навострила даже Гримальди, а Голицына с Шереметьевой вообще про меня, слава богу, забыли и кинулись выяснять подробности. В конце концов дошло до того, что Аня с Ксюшей вызвались помочь Великим княжнам с разработкой сценария бала.

– И обязательно Александра пригласим! – вдруг заявила Варя. – Он будет моим кавалером!

Все затихли.

– Хорошо, сестрёнка. Александр, ты конечно же приглашён. – улыбнулась Маша моему другу, и опять посмотрела на сестру. – Варвара, тебе не кажется, что Александр должен сам решать, кто будет его дамой на балу? – моя средняя сестра поджала губки и промолчала. – Кристина, ты тоже заранее приглашена.

– Спасибо! – кивнула та, а Варя недовольно нахмурилась.

Темы вчерашнего «приёма» в Бутырской тюрьме в присутствии Великих княжон мы так и не коснулись – все всё прекрасно понимали, да и сами Мария с Варварой видимо не желали про это говорить. Про Юсуповых тоже разговор больше не заходил к моему вящему удовольствию. В общем и целом, вечер в этой компании мне понравился – новенькие Голицына и Гримальди меня своим довольно скромным и спокойным поведением совсем не напрягали, а сёстры… Это же сёстры…

Расходиться начали ближе к девяти часам вечера, договорившись по возможности встретится тем же составом в самое ближайшее время. Проводив сначала Великих княжон, мы с Сашкой и Андреем отправили по домам Гримальди, Голицыну и Шереметьеву. Когда уехал Долгорукий, вернулись с Петровым в ресторан.

– Лёшка, ты чего на меня так смотришь? – не выдержал он, глядя на ухмыляющегося меня.

– Да вот, любуюсь на покорителя женских сердец!

– Какого покорителя? Каких сердец? – начал оправдываться он. – Ты чего выдумываешь?

– Ладно Гримальди, Сашка! – хмыкнул я. – С ней-то всё понятно – твой образ скромного гения начисто снёс девке голову! Но Варя?

– Лёха, ты только не подумай ничего такого! – вскочил он с кресла. – Мы тогда с ней в вашем поместье телефонами обменялись, вернее, она мой телефон выпросила… Так, переписываемся иногда… Ничего такого, обычный трёп! Я и подумать не смел!

Так вот откуда ноги растут!

– Саша, я ничего против не имею. Переписывайтесь на здоровье. – начал я его успокаивать. – Только помни, что Варя ещё ребёнок.