Каменное сердце дракона. Исцеление его души
Шрифт:
– Не знаю, как у драконов, – Шейнар посмотрел на меня поверх газеты, – а у меня работают. Каждый должен работать и в меру своих сил приносить кому-нибудь пользу.
Это было странно слышать от дракона. Мне всегда казалось, что они купаются в роскоши и могут позволить себе не делать ничего, но всё оказывалось совсем иначе. Шейнар с утра до ночи проводил время в канцелярии и чаще всего сам готовил себе завтраки и ужины. Его дом не пестрил роскошью и не кричал о богатстве, которым тот располагал. Мне стало немного стыдно за то, что о них думали и говорили
Скоро мы сели в экипаж, совсем небольшой, рассчитанный лишь на двоих пассажиров, и двое крупных коней с волнистыми, тщательно расчёсанными гривами, понесли нас по дорогам прочь от Аралана. Ехали мы действительно резво. Гораздо быстрее, чем телега, на которой меня до этого доставили в столицу. И я во все глаза смотрела по сторонам, наслаждаясь удивительно приятным путешествием ранним утром прохладного дня в самом начале лета.
– Твои документы готовы, Лирель, – сказал дракон спустя некоторое время. – Не желаешь посмотреть?
И он достал из внутреннего кармана своего камзола плотные листы бумаги, которые и протянул мне. На гербовой бумаге значилось, что моё имя – Лирель О’Шер, и родом я из соседнего королевства Мирайя. Сирота, единственным опекуном которой осталась престарелая бабушка Линда О’Шер. Наследство, ставшее приданным, составляло пятьдесят тысяч Мирай-корон, которые соответствовали половине оставленного отцом дома. Вторая половина ушла в уплату налогов и связанных со сватовством расходов. В частности, большая сумма была указана как дорожные расходы на то, чтобы добраться в дом к будущему супругу.
У Шейнара было продумано всё до мелочей, и, закончив читать, я подняла на него поражённый взгляд, но он смотрел лишь в сторону, и всю дорогу словно не замечал меня.
Это ранило. Но я старалась не обращать внимание на жгучую боль в сердце. И к обеду стала замечать знакомые места в округе города Лефиа.
Путь был долгим, но расстояние между городами мы преодолели гораздо быстрее, чем телега с осуждёнными. За несколько часов всё тело затекло, и спрыгнуть на твёрдую землю оказалось наслаждением.
– Здесь неподалёку есть таверна, – уверенно сказал дракон. – Я задолжал хозяину несколько золотых. Наведаемся туда после того, как ты закончишь здесь.
Я согласилась. У меня уже начало сосать под ложечкой, ведь завтрак был на самом рассвете, и точно не отказалась бы от хорошего обеда. Можно было бы пообедать и в деревне, но в воздухе чувствовалось явное напряжение: хотя мы остановились у самого моего дома, наш экипаж провожали взглядами все жители Мюррена. Теперь они подходили к краю улицы и смотрели на нас издалека, отчего с каждой минутой наблюдателей становилось всё больше.
Мне оставалось только делать вид, что не замечаю их. Никто не решился бы подойти и заговорить. Все видели, как каратели увезли меня. И теперь наверняка находились в большом замешательстве.
Залаяла Магнетка, охранявшая дом, и радостно бросилась к калитке. Я потянула ручку. Калитка не была заперта, и через несколько мгновений мы с Магнеткой уже обнимались. Она
– Кыш! – крикнула Велена. – А ну, место!
Магнетка озадаченно обернулась, но послушно потрусила обратно в нишу под сараем, которая служила ей конурой.
Я выпрямилась и невольно обернулась на Шейна, который стоял в проёме калитки, прислонившись к ней плечом. Словно искала защиты.
Его лицо было непроницаемо спокойным, но взгляд казался тяжёлым, холодным.
В нём сквозила смерть.
– Лирка! – ошарашенно воскликнула Велена. – А как ты?..
У меня что-то сжалось в груди. Горькая обида. Чувство бесконечной несправедливости. Я не ответила и, сжав кулаки, направилась прямо к сараю, в котором обычно проводила ночи корова Ночка. Утром её должен был забирать пастух, но я отчётливо слышала, как она шуршит сеном за стеной. Распахнув дверь, я действительно увидела её. Вымя было налитым, кожа на нём натянулась до такой степени, что отбрасывала блики.
– Милая моя, тебя всё это время не доили? – проговорила я поражённо.
Корову с самого начала доила только я. А если не могла, то меня подменял отец. Но никогда этим не занималась Велена, даже несмотря на то, что Ночка была нашим единственным источником дохода. Не каждая семья могла похвастаться наличием коровы, а молоко и молочные продукты нужны были всем.
– Не трожь корову, паршивка! – крикнула Велена. – Я её завтра продаю!
– Если её срочно не подоить, она будет болеть! – воскликнула я, закатывая рукава своего платья. Они были узкими и явно не были рассчитаны на это. Пришлось повозиться с пуговицами.
– Я сказала, не трожь! – Велена схватила меня за локоть и резко оттащила в сторону, но столкнулась с Шейном, который беззвучно появился в дверях сарая.
– Госпожа Лирель О’Шер – моя невеста, – проговорил он таким тоном, что по коже прошёл холод. – И она имеет право заходить здесь в любой дом и делать там то, что сочтёт нужным.
На плече его чёрно-серебристого камзола сверкал в лучах солнца значок карателя. На нём-то и остановился взгляд Велены. Она выпустила мой локоть и отступила на шаг назад, а я бросилась к корове и осторожно прощупала её, а убедившись, что той не больно, начала доить прямо на пол сарая. Сцеженное молоко просачивалось между плохо прилаженных друг к другу досок.
– Что здесь происходит?! – шипела мачеха. – Её ведь только третьего дня каратели увезли…
– Произошла страшная ошибка, – ответил Шейнар. – Лирель О’Шер спутали с какой-то деревенщиной. Не советую и вам допустить ту же ошибку.
– Этого не может быть, – нервно засмеялась Велена. – Вы что-то путаете!..
Она осеклась, встретив взгляд дракона и молча направилась в дом, только оглянулась пару раз по дороге. Когда она, наконец, ушла, я повернулась к Ночке и ласково сказала:
– Всё будет хорошо, не бойся. Всё будет хорошо.