Каменный дождь

Шихорин Александр

Сама же Мира, как оказалось, банально растерялась. Когда развеялись праздничное возбуждение и хмель, она решила, что была излишне напориста и поторопила события. И, когда я ударился в своё самобичевание, забеспокоилась, не испортилось ли моё мнение о ней. В общем, как и высказала нам Ида, два идиота напридумывали себе мнимых проблем.

Оценив степень собственной глупости, мы пришли к мнению, что событие на площади в тот момент, возможно, и правда могло быть слегка поспешным. Но мы не против попробовать во второй раз, когда сложится подходящая атмосфера.

А пока пусть всё идёт своим чередом. Ни у кого из нас речь не шла о страсти или влюблённости. Но это был интерес, взаимный и серьёзный, из которого могло вырасти что-то большее.

— Ларт, смотри, — окрик Арзака выдернул меня из размышлений в тот момент, когда город уже почти скрылся на горизонте за нашими спинами. — Впереди.

— Вот лядь, — не удержавшись, выдохнул я. — В какой, мать его, ад мы едем?

Раскинувшееся перед нами плоскогорье, по которому пролегала дорога от Цериха, занимал лес. Серо-коричневые стволы крепких деревьев торчали унылой стеной, качая на ветру пожелтевшими осенними листьями и относительно свежими висельниками. Их были сотни, насколько хватало взгляда. В драной окровавленной одежде, порою совсем без неё, истерзанные тела безучастно взирали на дорогу выклеванными глазницами. Ноги тех несчастных, кому не повезло оказаться ниже всех, уже нашли себе новый дом в желудках местной живности.

— Кажется, мы нашли жителей, — мрачно сказала Ида.

— Что за ублюдки сотворили такое? — голос Миры был тих и сдавлен. — Почему Святой Престол допустил подобное зверство?

— Похоже, не только Ирв трещит по швам, — это была лишь догадка, но иной у меня пока не было. — Клерики неспроста закрыли границу. Жопой чую, мы ввязываемся во что-то крупное и люто смердящее.

— Смотрите, там табличка, — я глянул в указанном Идой направлении, пока мы медленно приближались к зловещему лесу. Лошадь, почуяв доносившийся с опушки запах, шла неохотно и постоянно косилась на меня. Что? Думаешь, я в восторге от таких мест? Ошибаешься.

Грубо сколоченный щит сиротливо покачивался на толстом гвозде, пришпиленный к толстой вкопанной жерди.

— «Предавшие доверие Истинного да будут преданы суду зверей и птиц»… — пробормотал я под нос текст надписи, намалёванной белой краской, ещё не успевшей выгореть на солнце. — Ты что-нибудь понимаешь?

Лошадь фыркнула. Стало быть, тоже не понимает.

Истинный. Имя или прозвище? В последний раз я бывал в этих землях около пяти лет назад и никогда не слышал такого имени, ни от жителей, ни от религиозников. Это как-то связано с недавней попыткой переворота в стране? Чем больше я об этом думал, тем сильнее во мне крепилась уверенность, что мы лезем прямиком в змеиное гнездо.

— Истинный, говоришь… — пробормотала Ида, рассеянно наматывая на палец прядку перекрашенных в чёрный волос. — Какое безвкусное имя. Под стать какому-нибудь лидеру культа.

— Думаешь, тут вспыхнула религиозная война? — удивилась Мира.

— Может быть, — пожала плечами ведьма. — А может быть и нет. Нужно ехать дальше и собирать информацию.

— Только не через этот

лес, — Мира явственно содрогнулась.

— Заночуем вон в тех холмах, — махнул я рукой на северо-восток, — а завтра отправимся в Ульм. Крупный город, крепкие стены. Там всё должно быть в порядке. Надеюсь.

Последнее слово я произнёс уже, практически, себе под нос.

* * *

Ульм встретил нас холодно, недружелюбно. Стражник, неохотно выползший к нам через калитку в закрытых городских воротах, вид имел кислый и унылый, словно его всю жизнь кормили одними лимонами.

— Город закрыт для всех, кроме купцов и местных жителей, — пробурчал он. — Если хотите переночевать, ищите постой в деревне. Хотя сомневаюсь, что кто-то вас приютит в такое время.

— И даже документы не спросишь? — удивился Ларт.

— А зачем? В город-то я вас всё равно пускать не собираюсь.

— Что за повод хоть?

— Ты что, не знаешь? — насторожился страж. — Откуда вы такие вывалились?

Ларт неопределённо махнул рукой в сторону моря:

— Были там, да сям. Новости в деревеньки на отшибе приходят поздно, сам должен знать.

— Не должен, — отрезал караульный и погнал нас прочь, растеряв последние крохи дружелюбия. — Катитесь отсюда, пока вас стрелами не нашпиговали.

— Всё, всё, мы поняли, — Ларт развернул Лошадь и спросил через плечо. — Кстати говоря, в городе есть кто-нибудь из Ордена Закона?

— Тебе-то какое дело? — нелюбовь стража к нашей компании крепла с каждым мигом.

— Передай в Орден, что Церих предан огню. Жители убиты.

— Чё… — караульный выглядел так, словно увидел призрака. — Стоять! Ждать здесь!

Хрипло выплюнув приказ, бледный стражник поднял руку и показал условный знак лучникам.

— Не вздумайте сбежать, — бросил он нам на прощание и хлопнул калиткой, скрывшись внутри.

Я встревожилась. Такой оборот событий мог привлечь к нам излишнее внимание.

— Уверен, что это была хорошая идея? — тихо спросила я своего наёмника.

Ларт покачал головой.

— Нет, не уверен. Но если мы хотим точно понять, что тут происходит, то лучшего источника информации, чем инквизитор Ордена, нам не найти. Они, может, и фанатики, но дело своё знают крепко и держатся в стороне от грызни кардиналов.

— Еретиков на кострах ещё жгут? — негромко, но жизнерадостно поинтересовалась Ида.

— А? — удивился Ларт. — Нет, что ты. Эдикт о запрете аутодафе издали больше ста лет назад.

— Ну вот, — поскучнела ведьма. — Теперь не интересно будет. А ведь меня дважды сжечь хотели!

Она произнесла это с такой невыразимой гордостью, что я невольно прыснула от смеха. А Ларт буркнул под нос:

— Вот ни капли не удивлён.

Наше отвлечённое перешёптывание вскоре прервалось пятёркой солдат с короткими пиками, облачённых в чёрно-красные мундиры. Они выскользнули из калитки в воротах и к нашей группе подошёл старший из них, седой мужчина с нашивками на воротнике.

— Отец Дитфрид хочет поговорить с вами, следуйте за мной.