Каменный трон

Завгородняя Анна Александровна

Солома воняла. Наверное, ее никогда не меняли со времен постройки подземелья. Теперь то я узнала, что оказывается во дворце есть и такие помещения, с решетками на маленьких окнах, едва выглядывающих над землей, с сырыми камерами и снующими в них сворами крыс. Но даже вонь и холод не помешали мне уснуть. Наверное, умереть и воскреснуть все же не так просто, как кажется, думала я, после того, как проснувшись лежала, глядя на черный клочок неба видневшийся в маленьком окне. Несколько раз увидела каблуки сапог. Наверняка, это мимо прошел стражник.

Я старалась не думать

о произошедшем, слепо надеясь на то, что мой отец сможет мне помочь, если конечно узнает о том, что случилось. А точнее, если король даст ему такую возможность. Хотя, судя по тому, что по его приказу меня убили, лишь для того, чтобы Северин отдал ему этот камень, можно было не сомневаться, что последние свои дни я скоротаю в какой-нибудь из камер замка Фолк. Еще оставался Эдвард. Но на него я почему-то надеялась меньше всего.

Я поежилась от холода и еще глубже зарылась в солому, уже почти привыкнув к смраду, который она источала. Зато так было намного теплее.

Вспомнив Северина закусила губу и сжала кулаки, впиваясь ногтями в кожу ладоней, силясь не расплакаться. Я была рада, что он ушел от Амадеуса, но омрачало мою радость осознание того, как мы расстались. Закушенная губа не помогла. Одна слеза скатилась по щеке, оставляя влажную дорожку. За ней следом другая, грозя превратиться в поток.

— Только не реви! — сказала я себе зло.

Северин… Я надеялась, что никогда больше не встречу его. То, что зародилось ко мне к этому на вид некрасивому и мрачному человеку, давило грудь, заставляло сердце биться пойманной птицей и теперь я радовалась, что это чувство не успело перерасти во что-то большее. Или просто наивно обманывала себя, не в силах признаться в том, что испытываю к старшему из принцев.

— Проклятый Амадеус! — вслух произнесла я и тут же услышала шевеление в соседней камере, от которой была отгорожена простой решеткой.

— Леди Кейлин? — спросила темнота знакомым голосом.

— Коллум! — воскликнула я почти испытав при этом счастье, осознав, что нахожусь не одна в подземелье.

— Как вы? — спросил гном.

— Кажется, цела, — ответила я, — Только все тело болит, и я сильно замерзла, а еще хочу есть.

Темнота рассмеялась.

— Вот уж и не думал, что нам повезет, — сказал мастер Коллум и перебрался ближе к самой решетке. Я различила вырисовавшийся черный силуэт. Гном сидел на корточках.

— Если бы не мои браслеты, мы бы с вами были уже далеко от этой дыры! — сказал он.

— Что с нами будет? — спросила я тихо.

— Вероятнее всего, вас, миледи, заточат в Фолк, а мне суждено усладить нашего прекрасного короля видом моей отрубленной головы. Он такое любит, — гном почесал бороду и добавил, — Или отправит меня на виселицу. Даже не знаю, что взбредет ему в голову!

Он некоторое мгновение молчал, после добавил.

— Обидно вот так, после стольких лет заточения, едва вкусив воздух

свободы опять оказаться в темнице.

Я удивленно вскинула брови.

— Вы сидели в Фолке? — спросила.

— Да, — ответил он, — И достаточно долго, чтобы понять, что больше не хочу туда возвращаться.

Я снова перевела взгляд на маленькое окошко. Жаль, что в него не было видно звезд. Небо сегодня темнело обрывками туч. Судя по завываниям ветра, за стенами дворца начиналась буря.

— Амадеус все же получил то, что хотел, — проговорила я, — Камень у него.

Удивительно, но на мои слова гном только рассмеялся.

— Черта с два! — Коллум снова пошевелился и на этот раз я отчетливо различила тихий перезвон цепей. Его приковали, даже не смотря на то, что сейчас он беспомощен из-за этих проклятых браслетов, сжимающих его запястья.

— То есть? — непонимающе спросила я.

— Вас приковали, миледи?

— Нет, — я пошевелила ногами и руками. — Даже веревками не перехватили ноги.

— Замечательно, — я почти почувствовала улыбку гнома.

— Подойдите ко мне, леди Коборн, — тень словно поманила меня, и я приблизилась.

— Если вы все сделаете правильно, то мы освободимся и уберемся из дворца раньше, чем Амадеус поймет, что его брат его обманул.

В темном дворе замка Фолк горели только несколько зажжённых факелов, освещавших лишь небольшую площадку, посыпанную песком. Амадеус Норфолк стоял в центре окруженный своими стражниками. За его спиной щетинился Морган, на которого вид главной королевской тюрьмы действовал как-то пугающе, хотя маг в своей жизни мало чего боялся. Сами высокие толстые стены и то, что происходило за ними, заставляли его пульс стучать чаще. В самых страшных своих мыслях он даже не представлял, каково это, оказаться в лапах такого человека, как Вариус Лой.

Главный тюремщик находился тут же, склонив голову перед своим королем. Темный капюшон скрывал его лицо, которое Моргану отчего-то совсем не хотелось видеть.

Спустя несколько минут двое людей, одетых по подобию Вариуса, привели заключенного. Морган увидел исхудалого мужчину с длинными отросшими за долгие годы заточения лохмами, одетого в рваные тряпки.

— Ваше Величество, — Лой распрямился и бросил быстрый взгляд на узника замка. Одного из множества.

Амадеус едва взглянул на стоявшего перед ним человека. Его мало что интересовало сейчас кроме той вещи, что находилась в его руках. Он только приоткрыл шкатулку, любуясь светом, струящимся из ее глубины.

— Морган, — бросил он коротко магу, — Убей его быстро. Мне не терпеться попробовать камень в действии.

Морган поспешно вышел вперед. Вскинул руку и метнул в заключенного сгусток силы, достаточный, чтобы смерть сразу нашла свою жертву.