Камеристка
Шрифт:
— Ах, мадам, — засмеялась Элен. — Этим ведь занимается герцог Шуазель-Стэнвилль. [3]
Графиня удивленно посмотрела на нее и отвернулась. Элен последовала за ней.
— Мадам, вы позволите застелить вашу постель?
— Да, Элен. Но, пожалуйста, ответьте мне на один вопрос. Откуда, ради всего святого, в коридоре дворца этот отвратительный запах? Он сильно напоминает мне об отхожем месте.
Пожилая служанка смутилась:
— Тут вы не ошиблись, мадам. Многие слуги ленятся выносить горшки своих господ во двор, они выливают их в коридор. А так как в Версале мало отхожих мест, то многие люди справляют нужду прямо здесь.
3
Этьен
— Что? — ужаснулась графиня. — Но однако это немыслимо.
— Да, мадам, — равнодушно ответила Элен. — Но со временем к вони привыкаешь. Затруднительно только все время следить, чтобы не испачкать юбки.
— Боже мой, куда я попала? — с отвращением пробормотала моя госпожа. — Я, должно быть, никогда к этому не привыкну.
Версаль был весь пропитан грязью. От стен, драгоценных занавесей, дорогих гобеленов и изысканных обивок мебели исходил пронзительный запах сажи и дыма, потому что камины из-за плохого ухода постоянно дымили. С ноября по май дым витал в воздухе, и от него слезились глаза.
В первом письме своему супругу графиня разочарованно писала:
«Но хуже всего, что нищие, которые во дворце, кажется, повсюду, а также слуги и даже благородные господа облегчаются во всех углах. Все коридоры дворца в моче и испражнениях. Вы себе представить не можете, месье, как меня тошнит от этих запахов. Они повсюду, даже в садах и парках. Картины и статуи тоже в ужасном состоянии, как и мебель и занавеси, все пропылено, ветхо.
Сами люди обращают мало внимания на чистоту своего платья и тела. Чтобы не садиться в ванну, они предпочитают поливаться духами. Когда смотришь на Версаль снаружи, то он выглядит роскошно и производит сильное впечатление, но грязь внутри просто не поддается описанию.
Прежде всего я приказала поставить в своих апартаментах большие горшки с душистыми растениями. Я слышала, что и дофина Мария-Антуанетта, которой я еще пока не представлена, будто бы сделала так же. Кроме того, она регулярно жжет ароматические эссенции, чтобы заглушить вонь. Я последую ее примеру.
Простите, супруг мой, что я так жалуюсь, но я просто не могу не обращать внимания на эти обстоятельства. Чтобы создать хотя бы в моем ближайшем окружении более или менее человеческие условия, я поручила Жюльенне вычистить часть коридора, непосредственно прилегающую к моим апартаментам.
Жюльенна, кстати, ведет себя очень хорошо. Она нашла себе маленького почитателя, пажа, который вместе со служанкой Элен помог ей вынести наши постели, подушки и занавеси во двор и основательно проветрить. Так что теперь мы можем нормально спать, а запах дыма совсем почти выветрился из обивки».
Глава четвертая
Вскоре после нашего приезда графиню дю Плесси позвали к мадам де Тессье, старшей придворной даме, отвечавшей за хорошие манеры. Как позже выяснилось, она портила жизнь дофине. Она неодобрительно оглядела мою госпожу с головы до ног:
— Мадам, вам придется научиться правильно ходить. В Версале дамы словно парят по воздуху.
От этого заявления моя госпожа покраснела.
Тессье решила продемонстрировать
— Наш танцмейстер, месье Бароло, проведет с вами необходимые занятия, чтобы не бросались в глаза ваши неподобающие манеры. Кроме того, он обучит вас придворным танцам. А я вас научу, когда и какой наряд уместнее надеть. В некоторые дни церемониал предписывает облачаться в особые цвета, но об этом вам расскажет мадемуазель Роза Бэртэн, придворная портниха. Она пользуется особым доверием будущей королевы, и вы во всем можете на нее положиться.
Насмешливо приподняв выщипанные в тонкую ниточку брови, она изучала Франсину дю Плесси.
— Я преподам вам, как кокетливо снимать и надевать перчатки, когда вас будут представлять его величеству. Благо для этого у нас еще есть время. Используйте его с умом, мадам, потому что при этом дворе церемониал соблюдается очень строго.
— Мне кажется, что гораздо важнее прогнать из окрестностей дворца нищих и как следует убрать грязь, прочистить вытяжки в каминах и наконец что-нибудь предпринять, чтобы люди не опорожнялись прямо в коридорах, — строптиво возразила графиня.
Однако мадам де Тессье, сохраняя холодное выражение лица, казалось, слов графини не слышала.
— Ваша прическа, мадам дю Плесси. Я вынуждена сказать — она просто ужасна.
Мадам Франсине показалось, что она ослышалась. Но Тессье продолжила, недовольно поджав губы:
— Такие прически носят, возможно, в деревне, но не в Версале. — И она рассмеялась.
Я, которая сопровождала свою госпожу и смиренно стояла позади нее, от возмущения фыркнула. Я знала, как гордится графиня своими прекрасными длинными золотистыми волосами.
— Я пришлю вам лучшего придворного парикмахера, месье де Бассинье. Он посоветует, как вам лучше выбрать прическу, а кроме того, подберет вам парики, которые вам понадобятся для различных праздничных церемоний. — По насмешливому выражению лица пожилой матроны можно было прочитать, какую радость ей доставляет унижать другого.
Моя госпожа изящно поклонилась, мило улыбнулась и очень мягко ответила:
— Благодарю вас, мадам, за наставления. Но услуга за услугу, и я не могу и не должна утаивать от вас, что у вас совершенно ужасный запах изо рта. Я настоятельно советую вам прополоскать рот водой с мятой и почистить оставшиеся зубы мелом. Тогда вы снова сможете приближаться к людям, не доставляя им неудобств. Только не нужно благодарить меня, мадам де Тессье, — притворно возразила она, когда старуха готова была наброситься на нее, и тут же продолжила: — А теперь, я надеюсь, вы позволите мне удалиться. Желаю вам приятного дня!
Да Франсину дю Плесси никому было не позволено оскорблять. Легкими быстрыми шажками она выпорхнула из салона церемониймейстерши. Я поспешила последовать за своей госпожой, хотя мне и хотелось бы остаться, чтобы насладиться воплями мадам де Тессье.
Я не сомневалась, что в лице старшей придворной дамы моя госпожа нажила себе смертельного врага при дворе. Но графиня на собственном примере продемонстрировала мне, как важно в нужный момент уметь показать зубы, иначе перестанешь себя уважать.
Я схватила толстую метровую палку, которую мне принес паж Франсуа. Я оставила ее в углу перед дверью салона мадам де Тессье и была рада, что никто ее за это время не прихватил.
— Эта дубина поможет тебе, если придется защищаться от нищих, — сказал тогда Франсуа. Я была очень тронута такой заботой. — Я все знаю здесь, Жюльенна, и в том числе, как спасти свою шкуру, причем не только от сумасшедших и бандитов, но также — а случается это нередко — от благородных господ, которые норовят залезть тебе в штаны.