Камешек в сапоге
Шрифт:
Глава 17.
Преодолеть тормозной путь отдельно от своего автомобиля – плохая примета
Стоя рядом Чика аж приплясывал от нетерпения.
— Иди. Я разберусь. Посмотри, может там, ещё чего интересное будет. И прекрати тут исполнять мне секс-родео.
— Чего?!
— А ты что не знаешь, что это такое? — протянул я.
— Не-а, — очень искренне удивился Чика, но морду сделал кирпичом. Он знал
— Секс-родео — это когда ты ставишь партнершу на четвереньки. Начинаешь медленно и плавно ласкать её… потом наклоняешься… и нежно шепчешь ей на ушко: "Твоя подруга делает это лучше…". ...а потом пытаешься удержаться следующие восемь секунд...
Чика покрутил пальцем возле виска и ушел. Сделал вид, что обиделся. Барон с интересом слушал наш разговор, естественно не понимая ни слова. Я перешел на светскую речь.
— Ол барон, вы извините, что мы тут немного у вас похозяйничали. Надо тренировать людей. Вы же понимаете. Ничего личного.
— Да-да.
— Вот принесли мне тут безделицу из вашей сокровищницы. Не подскажете, откуда она? — я показал ему часы.
— Это отец привез, казнив какого-то проповедника. Очень странного проповедника. Странного и вредного. Он нес, что-то о всеобщем равенстве и братстве. И даже представьте — смел утверждать, что где-то построили «Государство мастеровых и крестьян». Вы представляете?
— Действительно очень странно, — с воодушевлением поддержал его я. И мысленно тут же добавил: «Особенно если учесть, что трое из нас — точно оттуда».
— А больше от того проповедника ничего не осталось? — вклинилась в разговор Юлька.
— Было несколько монет, очень странных из бумаги и из металла.
— А где они?
— Бумажки сожгли, а монетки отец мне оставил играть. Как напоминание о том, что вредные идеи иногда опаснее меча.
— И где монеты сейчас?
— Они потерялись. Хотя… одна должна быть у капитана.
Я вздернул в удивлении брови.
— Когда я был маленьким, он учил меня мечу и прочим премудростям. И тогда я наградил его. Пробил монетку и наградил…
Позвали капитана Лоше. Тот сильно удивился нашей просьбе, но сходил и принес «награду». Охренеть! 5 рублей 2001 года. Мы с Юлькой переглянулись.
«Все страньше и страньше!». И страньше не то, что монетка дорогая, а то, что она 2001 года. Временной интервал попадания сюда сильно сужается. И мало того, получается, что тут есть поблизости портал. Портал, нуль-транспортер, рабочий репликатор… как не назови есть устройство переноса. И оно ещё десять лет назад работало. Хотя репликатор вряд ли. Что-то там по энергии не то и Нона об этом бы знала. А вот, пожалуй, какой-то портал «чужих» вполне может быть. Вот ведь хрень!
— А что часто тут попадаются такие странные проповедники или может странные
— Бывает… В последний раз такого забрали орденские братья. Строго приказано задерживать таких и сообщать о них.
— А что за Орден? И кстати где ваш священник — что-то я его не вижу?
— Отец Арчибальд в деревне. Провожает в последний путь старосту. Тот поранился на охоте и сгорел за пару дней от лихорадки. А вот про орден я даже и не знаю, что сказать?
— Вы понимаете Нико, вот какая штука я о вашей местной политике только и знаю, что она есть. Вы уж расскажите мне о ситуации в целом. Мне вообще эту планету — отдали в лен.
Надо было видеть его глаза в этот момент. Но удивление прервал забытый мной повар. Он, увидев какого-то «гопника» тащившего бочку мимо него, заорал:
— Ты куда это масло тащишь, отрыжка коровья?! Вам вина бочку выдали, а не масла! Ну-ка отнеси на место!!!
«Надо же какой профессионал? Ему тут может «вышак ломится», а он про службу не забывает. Орел!», — мельком подумал я, а вслух высказал совсем другое:
— Вот и наш последний осужденный. Совсем я про него забыл. Иди сюда, шахид-неудачник. (Шахид было произнесено естественно по-русски).
Он подошел. И сделал предельно невинную рожу паскудник. Настроение у меня было хорошее, убивать я его не собирался, а чем наградить, пока не придумал. А он заслужил! Хрен теперь Чика, куда сунется — без разведки. Уж я постараюсь! Постебаюсь всласть, чтоб он покрепче это запомнил — сливоносец! И решил я приколоться.
— Ну что ж, самое малое чего ты заслужил — петля. А вот чтобы помнили про мою доброту, я выполню последнее твое желание — если это в моих силах или в моей власти. Любое. Думай. Только недолго.
— А ежели не сможете, Ваша Милость?
— Ну, если не смогу, — я картинно развел руками, — то помилую.
Вспомнив короля из «Обыкновенного чуда», я добавил:
— Кубок вина и палача! Вино — мне, остальное — ему.
Думал повар недолго.
— А можно я прошепчу желание вам на ухо? — внезапно попросил он.
— Давай! — я заинтересовался.
Он подошел, наклонился и прошептал… Все с нескрываемым интересом смотрели на меня. И барон, и Юлька, и палач, и даже воины — только те украдкой. Я почесал в затылке и скомандовал:
— Развяжите его… — он свободен! И от меня ещё жалуешься монетой. Подойдешь за ней к господину Пассу, он выдаст. Иди.
Я основательно и смачно отхлебнул вина — все заинтригованно смотрели на меня. Первой не выдержала Юлька:
— И чего же он пожелал?
— То, что точно могу сделать — но не стану.
— Терновский! Не тяни — говори. Так что он пожелал?!
— Он попросил меня поцеловать его…
— Поцеловать?! — изумление у Юльки… да и у всех остальных было неподдельным.