Камикадзе. «Божественный ветер» в истории Японии
Шрифт:
Явной заслугой камикадзе является то, что ряд поврежденных ими кораблей уже не подлежал восстановлению, что можно приравнять к потоплению, а несколько сильно поврежденных кораблей американцы затопили сами. Около острова Иводзима во второй половине февраля 1945 года серьезно пострадал тяжелый авианосец «Саратога», а 19 марта — авианосец «Франклин». Во время операции «Кикусуй-1», в начале апреля окончательно были выведены из строя 10 кораблей. 4 мая 1945 года (операция «Кикусуй-5») в результате атаки камикадзе был подожжен и почти полностью выгорел эскортный авианосец «Сэнгамон». Через несколько дней, 11 мая (операция «Кикусуй-6»), два самолета смертников сильно повредили тяжелый авианосец «Банкер Хилл», который до конца войны в боевых действиях уже участия не принимал. То же можно сказать и о других кораблях США. Многие плавсредства были отправлены на достаточно долгий срок на капитальный ремонт в Америку, часть
Что касается стихийных бедствий, то «национальные боги» Японии в лице тайфунов, как это ни парадоксально, всегда приносили больше вреда врагам японцев, чем люди. Так было в XIII веке во время монгольского нашествия. То же произошло с англичанами в XIX столетии, когда 15 августа 1863 года английские корабли, подвергшие бомбардировке город Кагосиму во время так называемой войны Сацуэй (Сацуэй сэнсо), вынуждены были уйти от берегов Японии именно из-за тайфуна, который принес им несоизмеримо большие убытки, чем ответный огонь японцев. Пострадали от урагана в войне на Тихом океане и американцы со своими союзниками. Тайфун, налетевший на 3-й американский флот адмирала Хэлси 18 декабря 1944 года, но не у Японии, а к востоку от Филиппинских островов, принес американцам, как отметил Моррис, потерь в живой силе, кораблях и самолетах больше, нежели самая удачная из атак летчиков-камикадзе. Тогда от урагана погибло около 800 американских военнослужащих, было опрокинуто 3 эсминца и повреждено еще 7 кораблей, потеряно около 200 боевых самолетов.
5 июня 1945 года урон от бури был еще большим. Пострадало 33 корабля, в том числе два больших авианосца и один эскортный, три линкора, крейсеры, эсминцы и другие корабли, американцы потеряли примерно 150 самолетов. А уже после капитуляции Японии тайфун, пронесшийся над Окинавой, нанес союзникам такие потери, что не будь окончания войны, с десантными операциями на Кюсю из-за потери множества штурмовых кораблей и самолетов пришлось бы задержаться почти на два месяца.
Тайфуны не делали и не делают исключения и для самих японцев, ежегодно погибающих в стихии. Ураганы не разбираются, к какой религии относятся те или иные храмы, разрушая и синтоистские святыни.
Камикадзе, оставшиеся в живых, и почитание погибших
Выступление императора перед подданными империи в середине августа 1945 года оставило в живых десятки, а, может быть, и сотни тысяч потенциальных камикадзе. Для всего японского народа, в том числе для военнослужащих императорской армии и флота, к которым принадлежали и специальные силы, поражение в войне было тяжелейшим ударом. Это явилось настоящей трагедией обманутых людей, веривших, что смысл жизни заключается в служении императору и во славу нации. У многих несостоявшихся камикадзе, назначенных для самоубийственных акций, уже носивших на головах белые хатимаки с воинственными изречениями, конец войны вызвал сильное нервное расстройство, другие долгие годы терзались угрызениями совести из-за того, что остались в живых, когда их товарищи погибли славной смертью, выполнив свой долг.
Помимо этого, людей, приготовившихся стать смертниками,
В послевоенное время Мисима Юкио, считая такое отношение к воинам специальных сил незаслуженным, писал: «Подвиги камикадзе называют самой бесчеловечной стратегией атаки, и поэтому имена этих парней покрыты позором». После поражения бывшие деятели флота и армии Японии, а также гражданское общество, не без усилий оккупировавших страну американцев, действительно стали считать тактику особой войны жестокой и несправедливой. Камикадзе подверглись нападкам и за рубежом. Какие только названия не давали бойцам самоубийственных подразделений! Их называли фанатиками, одноразовыми механизмами, недозволенными и нечестными методами уничтожающими жизнь. Но они были лишь исполнителями, а не организаторами этого кошмара. Камикадзе были виноваты не больше других жителей империи, вслух или молчаливо одобрявших войну, активно или пассивно участвовавших в ней, не больше, чем вся нация, зараженная бациллами войны. Они выполняли свой долг граждан тоталитарного государства, от которого уклониться, как и другие японские солдаты и матросы, убитые или оставшиеся в живых, не могли. Виноваты были те, кто развязал войну, считал, что нет альтернативы всеобщему использованию самоубийственных атак, и послал их умирать.
Война — это всегда тысячи, сотни тысяч или миллионы погибших. Вдвойне преступны посылавшие в войне на Тихом океане людей на бесполезную гибель, бросая их в непродуманные боевые операции, надеясь на высшие силы, внушая, что воинственный дух способен победить все. Молодые, неопытные и плохо обученные военнослужащие, становясь бойцами подразделений камикадзе, часто шли на смерть на устарелой, неисправной и конструктивно недоработанной технике, не соответствующей грандиозному предназначению отрядов специального назначения.
Трагизм появления особых отрядов на сцене военных действий заключался в тупике, из которого в конце войны у японского гражданского и военного руководства, служившего монополистическому капиталу, выхода не было. Чтобы спасти себя и остаться у власти, оно пыталось добиться от противоборствующей стороны хоть какого-то мира. Милитаристские правители Японии, стараясь уйти от развязки, с успехом воспользовались самурайскими традициями народа, веками подвергавшегося военизации. Пропаганда перенесла их из средневековья в XX век, соединила национальную религию японцев с выдуманным государственным синтоизмом, воспользовалась особым отношением к императору людей, почитавших его и его предков во все периоды истории страны.
При затянувшемся феодализме и слабом развитии демократических идей и убеждений не трудно было военные ценности преобразовать в милитаризм буржуазно-монархического государства. Сильная армия и флот были залогом того, что Япония не станет в Азии добычей других империалистических хищников. Но страна сама стала одним из таких хищников. Победы японцев в войнах, захват ими новых колониальных владений, дающих прибыль японскому капиталу, идейно сблизили верхи и низы японского общества, а пропаганда убедила жителей Японии, что эти войны справедливы. Польза от этих войн для народа выражалась во вполне конкретных вещах — бензин для машин, товары широкого потребления и продовольствие, сырье для промышленности из захваченных стран. Когда в противостоянии произошел перелом, и Японская империя стала проигрывать сражение за сражением, а американские бомбардировки начали систематически уничтожать ее города и население, японцам не трудно было внушить, что враг хочет их полностью уничтожить. Поэтому нет ничего удивительного в появлении множества добровольцев-камикадзе, желавших защитить свою страну, строй и японский образ жизни, хотя эта добровольность была основана на коллективизме японцев. И цель военнослужащих, решивших отдать свои жизни ради спасения родины, народа, своих родных и близких, можно считать благородной. Способ борьбы здесь не имеет значения. Ведь американцы, в конечном счете, применили атомную бомбу!