Камин для Снегурочки
Шрифт:
– Обязательно, – тихо ответила я, – но не сейчас, не здесь же, при всех.
– Ты мне поможешь, – в полной отключке бормотала Глафира, – да? Скажи? Давай его вместе зарежем? Соглашайся, а то я не пойду краситься!
– Конечно, милая, – успокоила я ее, – обязательно, похоже, в этом вопросе я большой профессионал.
ГЛАВА 7
Самое интересное, что в концертный зал мы приехали вовремя. Глафира казалась совершенно спокойной, от истерики и следа
– Привет, котик! Здравствуй, лапа! О, Муся, ты шикарно выглядишь.
Я тащила портпледы и сумку, чувствуя, как в спине возникает боль, к тому же мне отчаянно захотелось спать, зевота просто раздирала рот.
Войдя в гримерную, Глафира села на стул и уставилась в зеркало, мне предстояло вытащить концертное платье и отгладить замявшиеся складки. Никакого энтузиазма предстоящая работа у меня не вызывала.
– Глашенька, – влез в комнату худенький парнишка с бумагой в руке, – ты у нас вторая, поторопись.
Глафира, только что преспокойно корчившая рожи зеркалу, подскочила на стуле.
– Что ты сказал, Мотя? А ну повтори!
– Идешь второй, – испуганным голосом проговорил юноша.
– Я? Интере-есно, – протянула Глафира, – очень здорово! Вторая! Я?! Вторая??! С ума сошел!!! Но я закрываю концерт!
– Это невозможно, – просвистел Мотя, – на закрытии выступают «Баблз».
– «Баблз» последние? – взвыла Глафира. – Да кто их знает?! Нет, Мотя, это тебе так с рук не сойдет. Я не сирота, у меня Свин есть.
– Но… – начал было Мотя.
– Молчать! – рявкнула Глафира и схватила мобильный.
В ту же секунду Мотя, выкрикнув: «Ну, я тебя предупредил!» – выбежал из гримерной.
– Немедленно приволоки его назад! – завопила Глафира. – Танька, шевелись!
Я понеслась было за Мотей и тут же растерялась. Длинный коридор изгибался во всех направлениях, буквально через пару шагов от гримуборной Глафиры он разваливался на два рукава. Я не узнала, куда направиться.
– Мотю не видели? – спросила я у полуголой девицы с размалеванным лицом.
– Он вроде за сигаретами двинул, – хрипло ответила она.
– А где тут буфет?
– Ну… на этаж ниже, только не стоит туда ходить, – зачирикала девица, – там одна дрянь, бутерброды с копченкой и спрайт. Лучше уж воды простой попить, у лифта кулер стоит.
– Я есть не хочу, мне Мотя нужен.
– Сказала же тебе, что он за сигаретами пошел.
– Разве их не в буфете продают?
Девчонка секунду молча смотрела на меня, потом засмеялась:
– «Сигареты» – это название группы. Они вроде в седьмой переодеваются.
Я продолжила поиски. «Сигареты» отправили меня к Розе, та отослала к «Привидениям»… Обежав почти все закулисье, я вспотела, но возвращаться к Глафире с сообщением о том, что не нашла Мотю,
– Водички хочешь? – неожиданно предложила стройная женщина, втиснутая в очень узкие и короткие брючки. – Чего тут мечешься, словно ошпаренная кошка? Выпей минералочки и успокойся!
Огромное чувство благодарности просто переполнило душу. Я схватила протянутую бутылку, отхлебнула из горлышка и простонала:
– Ну спасибо!
– Нема за що, – улыбнулась незнакомка, – ты кто такая? Первый раз вижу.
– У Глафиры служу.
В глазах собеседницы вспыхнул огонек.
– Да? Кем же? На подпевку и пританцовку ты мало похожа. Неужели Глафира Лисю на тебя поменяла? Я угадала? Ты стилистка?
– Нет, – усмехнулась я, – мой социальный статус намного ниже, я всего лишь горничная. Глажу вещи, варю суп, сопровождаю Глафиру.
Брови женщины поползли вверх.
– Домработница? В джинсах от «Прада»?
– Мне их Глафира подарила, похоже, она добрая.
– Добрая? – рассмеялась новая знакомая. – Ну ты и сказала! Вообще, откуда ты явилась? Зовут как?
– Считай, что ниоткуда, – начала было я, но потом, вспомнив инструктаж, быстро добавила: – Из деревни под Тюменью, а зовут меня Таня.
– Я Ира, – сказала женщина, – ты поосторожней с Глафирой.
– Почему?
– У нее ни одна прислуга больше месяца не держится!
– Да?
– Ага, – подхватила Ира, – денег она людям не платит, работать заставляет без выходных, вечно орет, вот и бегут от нее сломя голову. Ты зарплату понедельно требуй – и увидишь реакцию. Глаша людей выгоняет вон и бабок не отдает.
– Глафира хороший человек, – возмутилась я, – просто она устает очень и срывается.
– Ой, не могу, – скорчилась Ира, – хорошая! Когда лежит маникюром к стене.
– Добрая, – решила не сдаваться я, – знаешь, она подобрала на дороге совершенно незнакомую женщину, приютила ее, накормила, одела.
– Это Свин ей новый пиар-ход придумал, – взвизгнула Ирина, – а ты озвучиваешь! Ну, Сенька! Во дурак! Такому про Глашку никто не поверит. Конечно, публика дура, но есть же предел! Глафира – добрая самаритянка! Уржаться можно.
– Это чистая правда, – с жаром воскликнула я, – на моих глазах дело было!
– Значит, коньяка насосалась, – подвела черту Ира, – в невменяемом состоянии была.
– Она не пьет!!!
Ира хлопнула себя по бедрам, обтянутым голубыми брюками.
– Понимаю твое горячее желание представить хозяйку в лучшем свете, но сама ведь сейчас сказала, что работаешь у нее всего ничего. А я Глашку не первый день знаю. Она алкоголичка. Впрочем, тут многие ширяются, нюхают и с бутылкой обнимаются. Оно и понятно, ты попробуй поживи в таком ритме, поулыбайся всем, поработай, как лошадь. Ясное дело, стимуляторы понадобятся! Это нормальное явление! Только Глафира…