Камни бессмертия
Шрифт:
– Подождите, Шонри, – остановил его Ричард. – Никто не говорил о том, что мы прекращаем поиск камней. Но, – он посмотрел на сестру, – надо решить, как быть с отцом.
– Да все очень просто, – усмехнулся шотландец. – Найдите или, в конце концов, закажите похожий по форме и цвету камень. Пусть лечится. И кстати, оцените его в миллион евро, потому что больше бесплатно и за свой счет мы с Квентином ездить не будем.
– А это отличная идея, – обрадовался Ричард.
Хатанбулаг. Монголия
– К тебе, – тихо сказал среднего роста монгол.
– Кто? – держа в каждой
– Суюнь, – ответил за монгола женский голос, и в комнату вошла невысокая узкоглазая женщина в джинсах.
– Наконец-то, – кивнул Койот. – А почему так долго? Адольф обещал, что…
– Раньше не могли, – по-немецки, с легким акцентом ответила Суюнь.
– Как будем уходить? – спросил Отто и, неожиданно прыгнув вправо, укрылся за стоявшим у стола креслом. В него трижды выстрелил появившийся за женщиной монгол. И Отто, перекатываясь под кровать, дважды выстрелил из пистолета в левой руке. Монгол с оружием и женщина упали. Вскочивший Койот, одновременно стреляя из пистолетов с обеих рук, уложил еще троих ворвавшихся с пистолетами. Перепрыгнув через кровать, бросился в соседнюю комнату. И двумя выстрелами из пистолетов уложил еще двоих. Остановился, тяжело дыша.
– Ну, спасибо, Алик, – процедил он. – Я надеюсь, мы встретимся.
– Что делать? – испуганно спросил сжавшийся на полу хозяин.
– Извини, но ты мне живым не нужен, – посмотрев на него, по-немецки проговорил Отто. Шагнув к нему, выстрелил в кричащий рот. Подскочил к окну, внимательно осмотрелся и увидел российский «УАЗ» с открытым верхом. Усмехнулся. – Всемером на одной машине вы бы не смогли приехать. – Услышал громкий голос на монгольском.
– Это там?
«Интересно, один ты или нет? – подумал Койот. – Скорее всего один», – решил он. Выпрыгнул в открытое окно.
– Холод, и трупы не скоро запахнут, – усмехнулся Отто. Подошел к углу овчарни и осторожно выглянул. Увидел еще один «уазик». Из приоткрытого окна водителя высунулся мужчина-монгол и выпустил дым. Хлопнул выстрел. Пуля, попав в лоб, отбросила убитого от окна. Койот, поменяв обоймы в обоих пистолетах, сунул пустые обоймы в карман и побежал к машине. Открыв дверцу, подвинул тело убитого водителя. – Кажется, у меня есть шанс побывать в исправительных лагерях Монголии. Фук был очень невысокого мнения о них, – вспомнил он. Почувствовав чей-то взгляд, повернул голову и увидел маленького мальчика в меховой шубке. Тот не отрываясь смотрел на него. – Твое убийство ничего не изменит, – вздохнул Отто и завел машину. – И куда? – пригнулся Отто. – Ну, Адольф, – покачал он головой, – до тебя я обязательно доберусь. И ты мне ответишь, кому ты сказал о моем местонахождении. Впрочем, если подумать, сказать он мог только Генералу, – усмехнулся Отто. – Но Генералу нет смысла убивать меня. Я ему живой нужен. Хотя зачем? – вздохнул Отто. – Я не выполнил его задания. Ладно, разберемся. Сейчас надо выбираться из Монголии. Карта, – увидел он между сиденьями сложенную вчетверо карту. – Зачем монголам в Монголии карта? Хотя в Германии я тоже постоянно вожу с собой карту, – заметил Койот. Разложив ее, осмотрелся. Чертыхнулся. Рядом с мальчиком стояла пожилая монголка с плеткой в левой руке. «Убить или уехать? – подумал Койот. Тронул машину. – Придется задействовать Дипломата».
Москва. Россия
– Как он? – спросила Рената.
– Неважно, – вздохнула
– Жить будет? – спросила Ромова.
– Да, – ответила врач. – Но…
– Спасибо, – снова не дала говорить ей Рената и, сняв халат, отдала стоявшей рядом медсестре и пошла к выходу.
– Странно, – проговорила врач. – Ты не находишь, Света?
– Не знаю, – усмехнулась медсестра. – Мужик вроде обеспеченный, и должны были родственники приехать, а никого, кроме этой, не было. Я думала, его заберут в дорогую клинику, а ничего подобного.
– Он жив, но без сознания, – говорила в сотовый Рената.
– А как у тебя дела? – спросил Константин.
– Да неплохо вроде, – усмехнулась Ромова. – Вадим Константинович оказывает всяческие знаки внимания. И что интересно, ни о чем не спрашивает. Я уже сама пыталась…
– Не стоит, – перебил ее Константин. – Обо мне он что-нибудь говорил?
– Нет, – ответила Рената. – Вообще ни о чем не спрашивал и тебя не вспоминал. Я начинаю думать, что он как-то…
– Вот что, Рената, – перебил ее Аверичев. – Попробуй выяснить, есть ли у него камень, алмаз необычной формы и переливается несколькими цветами. Хорошо?
– И как я это попробую выяснить? – усмехнулась она. – Спросить…
– Ну, затащи его к себе, – перебил ее он. – Соврати. Он на тебя глаз положил, это понятно. А пьяный пожилой мужчина, чтобы не потерять лица перед молодой женщиной, наверняка начнет хвастаться. И проговорится о камне. Поняла?
– И ты думаешь, я смогу его уложить в постель? – поинтересовалась она. – А если он им…
– Нет, – засмеялся Константин. – Он еще в силе, как мужчина, – уточнил он. – Это точно. Мне его жена говорила. Зоя…
– И ты так легко предлагаешь мне спать с этим старым козлом?! – усмехнулась она.
– Послушай меня, Ромова, – построжал голос Аверичева. – Я не романтик, и у нас с тобой отношения чисто деловые. Я предлагаю тебе дело, на котором мы можем заработать приличные бабки без малейшего опасения угодить за решетку. То есть перед законом мы будем абсолютно чисты и честны. Покупатель уже есть, – добавил он. – Это очень большие деньги, – повторил он.
– Не верю я ей, Вадим Константинович, – качал головой Фантом. – Она…
– Она до сих пор никому не сказала, что видела камень, – перебил его Зудин. – А могла и даже должна была, чтобы спасти себе жизнь. Она не дура, – твердо сказал он. – Просто женщина, которая думает о своем будущем. И его она связывает со мной. Тебе этого не понять. Я ни о чем не спрашивал ее, и она не пыталась рассказать сама. Она умная и верная женщина, – уверенно закончил он.
– А Аверичев, – напомнил о том. – Он же с ней…
– Она уехала одна, – ответил Зудин. – Бросила машину и доехала на автобусе из Каширы. Знаешь, Андрей, – вздохнул Зудин, – мне уже шестьдесят восемь, а я никогда не чувствовал привязанности к женщине. Настоящей привязанности. И тут Рената. Я сколько раз жалел, что показывал ей камень. Повел себя, как несмышленый юнец. Но она никому не сказала о нем. Я давно испытываю к ней нежность, – улыбнулся Вадим Константинович.
«Старый придурок, – подумал Фантом. – Знать бы, где камушек, я бы тебя довел до инфаркта, – вздохнул он. – Иволгин полнейший идиот, – мысленно отметил он. – Отдать такие бабки. Мне бы этот камушек, и видел бы я всех на хрену у бегемота».