Камни вместо сердец
Шрифт:
Животное мчалось прямо на коня Хоббея-старшего и врезалось в него, ударив всадника в шею. Конь заржал и встал на дыбы, а мастер Николас с воплем полетел назад, на меня. Нечет дернулся, и я почувствовал, что падаю и хозяин имения валится на меня сверху. Мы приземлились в зарослях жгучей крапивы, смягчивших наше падение и избавивших нас от серьезных повреждений, однако вес обрушившегося на меня Хоббея заставил меня задохнуться. Я столкнул его, прежде чем он удушил меня. Руки и шея у меня горели от крапивных ожогов. Затем я услышал громкий щелчок, тихий стон оленя и шум падения
Я постарался немного отдышаться к тому моменту, когда Барак подбежал ко мне и помог мне сесть. Эйвери тем временем помогал Хоббею подняться на ноги. Задыхаясь, я огляделся. Кто-то из деревенских держал под уздцы Нечета, явно не получившего никаких повреждений, а вот лошадь Николаса дергала ногами в подлеске. Люди из деревни бежали к нам. Посреди тропы в окружении охотников лежал рогач, из груди которого торчала стрела. Испустив долгий, трепещущий вздох, он дернулся и затих. Хью подошел к животному и остановился над ним с луком в руках. Лицо его блестело от пота. Молодой мастер Станнард подбежал к нему и хлопнул его по плечу:
– Отличная работа, мастер Кертис. Какой выстрел!
Удовлетворенная улыбка неторопливо легла на лицо Хью.
– Да, – проговорил он, – да, я снова сделал это…
Потрясенный Хоббей-старший часто дышал. Кертис посмотрел на него, а потом перевел взгляд на меня.
– Вы ранены, сэр, – заметил он. – У вас на руке кровь.
Я прикоснулся к руке, на которой действительно немного ниже локтя оказался глубокий порез, и скривился:
– Должно быть, упал на какую-то деревяшку.
– Дай-ка посмотрю, – предложил Джек.
Сняв дублет, я закатал рукав. На предплечье оказался внушительный порез, из которого живо текла кровь.
– Нужно перевязать, – проговорил мой помощник. – Вот что, позволь мне отрезать рукав, рубашка все равно порвана.
Пока Барак занимался моей раной, Николас подошел к своему подопечному.
– Хью, – проговорил он дрожащим голосом, – спасибо тебе, ты спас всю охоту. А может быть, даже мою жизнь!
Юноша ответил ему холодной улыбкой:
– Я же говорил вам, сэр, что не промахнусь и на поле боя.
Из глубин леса донесся звук рога.
– Они убили оленух, – заметил сэр Люк. – Вот что, люди, передвиньте рогача на край тропы, чтобы сюда могла подъехать повозка. И помогите поднять коня мастера Хоббея.
Упавшее животное, к счастью, оказавшееся невредимым, дрожало всем телом, когда его подняли на ноги. Четверо деревенских схватили оленя за рога и, оставляя кровавый след, оттащили его к краю тропы.
Охота рассеялась, и Николас приказал всем, пешим и конным, возвращаться на прогалину. Слуга повел его прихрамывающего коня. Хью ушел в обществе двух молодых джентльменов, наслаждаясь их поздравлениями, а Эйвери отправился вдоль по тропе за Фальстоу и Дэвидом, оказавшимися слишком далеко от места событий, чтобы расслышать звук рога. Хоббей-старший, в запыленной и рваной одежде, растирал бледные ладони.
– Простите, что я упал на вас, сэр, – проговорил он. – Надеюсь, что ваша рука легко заживет.
– Я тоже. Пойдем, Барак, давай вернемся в дом. –
– У вас шок, – покачал он головой. – Придется передохнуть на месте.
Винсент расхохотался:
– Осторожнее, Николас, или он сумеет найти способ осудить вас за посягательство на жизнь!
– Тихо! – рявкнул Хоббей, и лицо его адвоката потемнело. Казалось, мой коллега намеревается что-то сказать, однако он повернулся и направился по тропе, в тот самый момент, когда на ней появился егерь вместе с Амброузом и Дэвидом. Хоббей-младший посмотрел на оленя, из груди которого торчала глубоко вонзившаяся стрела. Подойдя поближе, Фальстоу с восхищением проговорил:
– Отличный выстрел! Сегодня вечером поднимем кубки за здоровье мастера Хью. Он заслужил еще одно каменное сердце.
– Если бы олень выбежал на нас, – промолвил угрюмый Дэвид, – я застрелил бы его. Победа должна была достаться мне.
– Боже милостивый, мальчишка! – отрезал его отец. – Эта зверюга свалила с коней нас с мастером Шардлейком. И она могла бы нанести нам жестокие раны! Фальстоу прав, а тебе придется поздравить Хью.
Глаза Дэвида округлились. Я еще не слышал, чтобы хозяин поместья кричал на своего сына. Юноша обиженно воскликнул:
– O, да, Хью всегда лучше меня! Всегда и во всем. Хью, Хью, Хью! – Он яростно посмотрел на меня. – Этот самый Хью, с которым, по мнению горбуна, так скверно обращаются.
– Ступай домой! – Николас ткнул в сторону сына трясущимся пальцем.
Дэвид пробормотал непристойное ругательство и бросился напрямик в лес, сжимая в руке лук. Я успел заметить гневные слезы на его лице. Хоббей-старший повернулся к Фальстоу как раз вовремя для того, чтобы заметить на лице управляющего удовлетворенную улыбку. Глаза Николаса сузились:
– Ступай вперед, дворецкий. Встречай телегу и не забудь сказать, где надо грузить оленя.
– Да, сэр, – проговорил Амброуз с легкой иронией в голосе и тоже направился прочь.
– Ах, мои руки! – проговорил старший Хоббей. – Надо бы найти листья щавеля. Эйвери, пойдемте со мной, вы знаете здешний лес.
Егерь прищурился: подобное обращение подобало разве что простому домашнему слуге. Однако он, тем не менее, отправился по тропе вместе с Хоббеем. Мы с Бараком остались вдвоем возле оленьей туши. Вспугнутые шумом и движением птицы возвращались на свои привычные насесты и заводили прерванные песни.
– Да, будет о чем рассказать Тамми, когда я вернусь домой, – проговорил мой помощник.
– Дирик предлагал мне сделку перед охотой, – рассказал я негромко. – Если мы завтра уедем после визита Приддисов, каждая сторона оплатит собственные расходы. Думаю, что это из-за Дэвида. Похоже, придется согласиться. – Я вздохнул. – Придется оставить в покое тайны этого дома.
– И слава богу за это! – Джек смотрел на меня с печальной улыбкой на лице.
С тропы донесся скрип колес. Около полдюжины людей сопровождали большую телегу, еще недавно стоявшую на поляне. С нее стекала кровь оленух и оленят, которых уже отвезли на поляну.