Канцелярская крыса
Шрифт:
Запеченный минтай с картофелем.
Стейк из форели с рисовыми хлебцами.
Скумбрия со шпинатом.
Постепенно он стал заниматься и закупкой рыбы, хотя сперва это было делом Щуки. Рыбаки обычно приходили под утро. Грязные и хмурые, как и большая часть здешних клиентов, они тащили на спине истекающие соленой жижей свертки и равнодушно бросали их на заляпанный стол, обнажая нежные рыбьи потроха, истекающие розовым соком, и перламутр чешуи. Свой труд они ценили очень высоко и торговались отчаянно.
В море их ждали патрульные катера полиции, в порту было полно переодетых шпиков, а в бухтах острова
Щука, слабо разбираясь в рыбе, горазд был брать что угодно, даже когда давали лежалое, с запашком, мясо. Но Герти очень быстро навел порядок среди поставщиков, действуя железной рукой. Он отказывался брать рыбу, если та была выловлена больше суток тому назад, придирчиво осматривал товар и норовил снизить цену за низкий вес или мелкие дефекты. Рыбаки ругались, но были вынуждены идти на уступки новому шеф-повару — весь Скрэпси знал, что за ним стоит Бойл. Очень быстро рыбаки научились его уважать. Имя Накера стало обрастать в кругах рыбаков и рыбоедов, зыбких и едва заметных, как круги, расходящиеся по водной глади, определенным авторитетом. Но Герти даже не задумывался об этом. Не было ни сил, ни желания. Он возвращался в свой кухонный ад и продолжал готовить.
Дорадо[107] с зеленью и овощами.
Рагу с хеком.
Треску с грибами и луком.
Новая кухня не могла не сказаться на популярности притона. Теперь в редкие ночи внутри находилось свободное место, а дверь начинала скрипеть еще до сумерек. Посетители спешили заказать что-то из новых блюд и, хоть блюда эти стоили не в пример дороже, клиентуры с каждым днем делалось все больше и Герти едва удавалось удовлетворить возросший спрос.
Стряпню Герти оценили, кажется, все рыбоеды Нового Бангора. Даже поодиночке они производили неприятное впечатление, но когда притон наполнялся, Герти делалось совсем муторно. Весь зал был забит впавшими в прострацию людьми, пускающими слюнные пузыри и пялящимися в никуда. Это походило на огромную бочку, под завязку набитую осоловевшей от недостатка воды мелкой рыбешкой.
Бойл заходил не реже трех раз в неделю и всякий раз требовал на пробу что-то новое. На аппетит он не жаловался, с одинаковой жадностью поедая уху со стерлядью, сырную запеканку со скумбрией и тилапию[108], тушеную в белом вине. Иногда он требовал две порции, и ни разу на тарелке не оставалось крошек. Он не употреблял рыбьего жира, но все же Герти раз от разу замечал, что тело Бойла под постоянным воздействием рыбы тоже неуловимо меняется. В бороде делалось все больше чешуи, движения тела становились более мягкими и плавными, точно Бойл постепенно привыкал жить не в воздухе, а в более тягучей и плотной среде.
Бойл был доволен. И стряпней своего нового повара, и выручкой от нее. Он хлопал Герти по плечу и улыбался при встрече. Но Герти знал, что это ничего не значит. Когда придет момент, Бойл прикажет убить его таким же добродушным
Бычки с томатной пастой.
Кукурузный суп с рыбой.
Тунец в кисло-сладком соусе.
Он знал, что все его рецепты переписываются Щукой в специальную тетрадь и прячутся в надежном месте. В скором времени этих рецептов оказалось множество, не меньше сотни. По меркам Нового Бангора это было целым состоянием, не то что для гнилой дыры под названием Скрэпси. Разумно используя их, Бойл мог бы организовать целую сеть подпольных ресторанов и потчевать куда более претенциозных клиентов, постепенно подминая под себя все сферы рыбного дела.
В конце концов, в его силах было стать рыбным королем всего острова. А затем… Герти не хотелось об этом думать, но чем-то надо было занять ум, в то время, как руки потрошили, резали и разделывали груды рыбы.
…затем смертоносный рыбный поток хлынет дальше, подчиняя себе город за городом. Уже через несколько месяцев ядовитая рыба захватит Новую Зеландию и Фиджи, Гавайские острова и Самоа. Подобно проказе, она устремится во все стороны света одновременно, губя бессчетное количество людей, с легкостью преодолевая границы и таможенные барьеры. Австралия, Гватемала, Китай, Камбоджа, Коста-Рика, Япония, Индия… Какого-нибудь месяца ей хватит, чтоб подчинить себе Африку. Через полгода она уже будет в Европе.
Никто не успеет понять, откуда берется эта новая чума, сводящая с ума людей и превращающая их в чудовищ. Ведь никто не привык относиться с опаской к обычной рыбе. А потом будет уже поздно. Бойл подомнет под себя рыбаков и чиновников, полицию и головорезов, компании и правительства. Его рыбная империя будет безгранично расширяться, а в подземных водоемах будут пускать пузыри тысячи, десятки тысяч бывших людей, быстро забывающих вкус воздуха…
Несмотря на похлопывания по плечу и постоянные похвалы, Герти все больше ощущал давление, которое на него оказывает окружающая среда, давление сродни глубоководному, царящему там, куда не проникает даже солнечный свет. Наивно было надеяться, что с каждым днем он делается все ценнее в водянистых глазах Бойла. Герти знал, что это не так. С каждым днем он делался все опаснее для будущей рыбной империи. Превращался в подобие проржавевшего кингстона[109], способного отправить на дно все замыслы.
Книгу контролировать легко, человека куда сложнее. Рыбоед Бойл все еще сохранил достаточно человеческого разума, чтоб понимать: полностью контролировать Герти он никогда не сможет. Талантливого повара могут похитить конкуренты, которых в Скрэпси все еще оставалось слишком много. Тяжело ли собрать под покровом ночи дюжину неприметных молчаливых парней со штуцерами или даже пулеметом?.. Золотая рыбка стоит выделки, как и золотое руно. Рецепты, записанные Щукой в тетради, мгновенно обесценятся, если повар окажется по другую сторону. Великая рыбная империя уйдет на дно подобно Атлантиде. Бойл несомненно понимал это. Не случайно охрана Герти все увеличивалась и прирастала. Кончилось тем, что в притоне круглосуточно дежурило сразу до десятка головорезов.