Канцлер

Курленёва Анастасия

– Может, - сухо отозвался её собеседник.
– Когда я спросил, зачем он это сделал, ответил, что я не представляю, сколько денег требуется, дабы обеспечить семью, особенно в столице. Как оказалось, жена проела ему плешь, требуя новый выезд, потому что «в этой карете показываться уже неприлично». Я ещё подумал тогда, как это тебе удаётся самой себя содержать в таком дорогом городе, как Вернец.

– Но...
– смутилась Камилла, - ты же помог мне сделать карьеру в политике...

– Да пребудут с тобой Боги, Камилла!
– удивился мужчина.
–

С чего ты взяла? Ты меня интересовала как переводчица, а будешь ты консулом или школьной учительницей, мне было всё равно.

– Ты же предупредил меня перед войной.

– Потому что иначе тебя бы убили.

– А... бумажная лошадка? С неё же всё началось!

– Бумажная лошадка это просто бумажная лошадка, - сказал Канцлер, устало прикрывая глаза.
– Не знаю, что у тебя с неё началось, но это полностью твоя заслуга.

– Ты... убил его? Того предателя?
– тихо спросила Камилла.

– Камилла!
– укоризненно произнёс Канцлер.
– За кого ты меня принимаешь?

– Но ведь... он может ещё что-нибудь... как-нибудь навредить тебе?

– Уже нет. К тому же, когда-то я называл его другом. Это кое-что для меня значит, - помолчав, Канцлер добавил: - Я... вернее, Вартек стёр ему память. Больше десяти лет. Я очень надеялся тогда, что это позволит мне снова встретиться с остроумным, жизнерадостным, полным свежих идей магом, каким он был когда-то.

– Ну и как? Получилось?

– Не совсем. А точнее, получилось, но ненадолго. У него двое детей... и жена вернула его в прежнее состояние менее чем за полгода.

Седовласый маг говорил с девушкой, но думал о другом. Его начинало знобить, и это было плохим признаком. «Проклятье, почему так быстро! Что это за место, в котором... Ха!»

Канцлер открыл глаза и приподнялся на локте.

– Камилла, - сказал он, стараясь быстрее адаптировать зрение к розоватому полумраку, - подойди к стене и двигайся вдоль неё.

– Здесь у стены вода, - жалобно сообщила леди сенатор.

– Иди там, где можно. Старайся только... сохранять постоянную скорость.
– Он наблюдал, как женщина неверными шагами пробирается по упругой поверхности. Но вот движения стали плавными, замедленными, словно она перемещалась погружённой в воду.
– Стой! Замри!

Канцлер тяжело вставал, сжав зубы, чтобы не слышать их дробного стука.

– Это место...
– с длинными паузами говорил он, - результат... искривления... пространства-времени. Нам нужно... быстрее... убираться отсюда.

– Но куда?
– Камилла оглядела бугристые стены, глухим кольцом окружавшие их.

– Сюда, - мужчина вступил в ручей, лениво струившийся у неё за спиной, и протянул руку к стене. Рука исчезла. Не погрузилась внутрь, а просто исчезла. Не давая девушке времени на колебания, он шагнул вперёд, снова увлекая её за собой.

На этот раз падать не пришлось. Зато они стояли по колено в жидкости, куда более агрессивной, чем вода. Быстро оглядевшись, Канцлер влез на небольшой нарост на стене и втянул за собой Камиллу. Её замшевые ботиночки расползались на глазах, вместе

с чулками и шерстяной тканью платья. Пока девушка лихорадочно сбрасывала обувь и чулки, её спутник достал из-за пояса кинжал и укоротил юбку до середины бедра. Кожа на ногах покраснела и сильно саднила, также начиная облезать. Быстро отерев их сухим краем обрезка платья, Канцлер снова взялся за артефакт. На этот раз с его руки сползла целая струйка.

– Удачно, что ты захватила его с собой, - сказал он, возвращая ей украшение.
– Правда, здесь полностью отсутствует магический фон. Так что когда мой запас израсходуется, эта милая вещица снова станет просто заколкой.

Его высокие сапоги и плащ, пропитанные влагоотталкивающим составом (Канцлер, не любивший сырости, только что вернулся из северных провинций Кордолиса), показали себя намного лучше одежды Камиллы, только слегка подрастеряв внешний вид. Мужчина снова огляделся, на этот раз внимательнее. Место, где они находились, представляло собой сводчатую пещеру всё с теми же бугристыми розоватыми стенами. Глубина едкой жидкости по мере приближения к центру пещеры, по всей видимости, возрастала: медленно колеблясь вверх-вниз там плавали довольно крупные островки чего-то тёмного и рыхло-пористого.

– Попробуем сделать плот, - сказал Канцлер и вытянул из воротника плаща витой шнурок. Распустив его, получил тонкую, но длинную верёвку. Привязав её к кинжалу, Ламберт попробовал узел на прочность, тщательно прицелился и чётким движением засадил свой снаряд в ближайший из островков. Подтянув поближе, поручил Камилле удерживать его, а сам стал выбирать следующий, столь же успешно доставленный к выступу. Третья попытка оказалась неудачной: вместо того, чтобы вонзиться в мякоть, кинжал упруго отскочил от поверхности островка (он оказался из другого материала) и погрузился в жидкость. Канцлер поспешил выдернуть оттуда импровизированный гарпун, но тонкая бечёвка уже оказалась разъедена.

– Что ж, обойдёмся двумя, - бодро заявил мужчина и протянул Камилле плащ и остатки шнура.
– Накинь влагостойкой стороной внутрь и свяжи их вместе, - указал он на два весело покачивающихся островка.

– Готово, - вскоре сказала девушка, обернувшись, и вскрикнула: Канцлер медленно сползал по стене. Однако леди сенатор хорошо запомнила лекции Вартека об особенностях физиологии магов, поэтому, наскоро привязав плотик к лодыжке, она склонилась над своим спутником.

Канцлер очнулся, когда она хлестала его по щёкам, приговаривая:

– Я не позволю тебе умирать здесь! Ты затащил меня сюда, тебе и выводить нас из этой дыры!

– Опять ты меня бьёшь, - прохрипел он, неохотно открывая глаза.
– Вошла во вкус?

Услышав его голос, Камилла вдруг почувствовала, как у неё самой отказывают ноги, и опустилась рядом с ним. Мужчина медленно сел, а потом встал, придерживаясь за стену. Протянул ей руку, чтобы помочь подняться. Его тонкие пальцы, только что метко кидавшие кинжал, дрожали, как у старого алкоголика, и это зрелище поразило Камиллу сильнее его обморока.