Канцлер
Шрифт:
– Что ты там бормочешь?
– поморщилась она.
– Вместо того чтобы стать высшим вампиром, ты стала бы донором-суккубом, - любезно пояснил он.
Женщина вздрогнула и оглядела себя.
– Но я ведь не суккуб?
Молодой человек покачал головой.
– Нет. Ритуал не был завершён. На Колиона напала группа охотников на вампиров.
– Поделом ему, старому козлу, - прошипела Фионелла.
Ламберт неопределённо хмыкнул.
– Поскольку на тот момент жизнь тебя уже покинула, тебя посчитали невинно убиенной жертвой. Просто удивительно,
– Так или иначе, мне сообщили о твоей смерти как ближайшему родственнику. Я забрал тело, законсервировал и привёз сюда.
– А ты не так уж безнадёжен, - с оттенком удивления сказала женщина.
– Вы льстите мне, баронесса, - ответил юноша с лёгким поклоном.
– После проведения ряда приготовлений я завершил ритуал, несколько подправив концовку. И вот мы имеем возможность побеседовать.
– Так кто же я теперь?
– Ты теперь призрак баронессы фон Штосс.
– Но я не выгляжу как призрак.
Молодой человек спрыгнул с саркофага и провёл рукой на уровне талии женщины. Рука прошла насквозь, не встретив сопротивления.
– Прозрачность - настраиваемый параметр. Я подумал, что тебе будет приятнее выглядеть плотной.
– Очень мило с твоей стороны, - она окинула его высокомерным взглядом.
– Так или иначе, но я своего добилась: вечная молодость и бессмертие. Детали не так важны.
– За бессмертие тебе пришлось отдать жизнь, - заметил сын.
– Какую ещё цену можно заплатить за бессмертие?
– расхохоталось привидение.
Он пожал плечами.
– Я рад, что ты настроена так оптимистично. Надеюсь, тот факт, что вечность территориально будет ограничена сферой радиусом в два километра, тебя не побеспокоит.
– Ты что, хочешь сказать, что наложил на меня поводок Ашшториала, щенок?
– она вскинула руку со скрюченными пальцами, быстро выпалив заклинание. Ламберт даже не повернул головы.
– Досадно, правда? После смерти лишаешься всего запаса ментальной энергии, как бы велик он ни был при жизни. Странно, что Колион тебя не предупредил. Да, и ещё. Подумай, если я щенок, то кто тогда моя мать?
– он спокойно посмотрел ей в глаза.
Баронесса пребывала в ярости. Она металась по склепу, вылетала из него, возвращалась обратно, верещала и пыталась бить невозмутимо забравшегося обратно на саркофаг юношу кулаками, проходившими сквозь него. Наконец, выдохнувшись, она остановилась перед ним с искажённой злобой лицом.
– Что же, ликуй пока, жалкий смертный червяк. Я подожду. После твоей смерти поводок начнёт ветшать. Не пройдёт и трёх веков, как я буду свободна. А может быть и раньше, если поместье снесут.
– Я не стал бы на это рассчитывать,- меланхолично сказал молодой человек.
– Если бы ты присмотрелась получше, то заметила бы, что это не поводок Ашшториала. На него мне не хватило бы энергии. Я сам написал для тебя заклинание. И оно питается от естественного магического фона. Склеп - условная точка отсчёта сферы. Координаты привязаны к
Фионелла лихорадочно стала изучать заклинание. Формулу поводка она помнила смутно, но что-то подсказывало ей, что сын не лжёт. Наконец она разразилась такой площадной бранью, что Ламберт удивлённо поднял брови:
– Не думал, что баронесса знает подобные слова, да ещё изволит их употреблять.
– Я-то баронесса, - дико вращая глазами, бросилась она к нему.
– А вот ты просто ублюдок, слышишь? Я изменяла своему мужу, ты не его сын, не фон Штосс! Ты... ты...
Он снова равнодушно пожал плечами.
– Отец придерживался не самого строгого взгляда на брак, насколько я его помню. Так что вы квиты. После его смерти я получил титул. После твоей - состояние. «Детали не так важны», - передразнил он её, направляясь к двери склепа.
– К тому же, я склонен сомневаться в твоих словах. Причиной тому, например, квадратная челюсть, которую я вижу не только в зеркале во время бритья, но и на большинстве фамильных портретов. Или вот ещё, - молодой человек достал из кармана монету и лёгким движением двух пальцев согнул её пополам.
– Я... я буду являться живым!
– вскричала Фионелла.
– Это священное право любого призрака, - сказал юноша и отвесил полупоклон.
– Прощай, мама. Думаю, больше нам свидеться не придётся.
Ответом послужило свирепое рычание взбешённой женщины.
Вернец, 34 г. э. Леам-беат-Шааса
Всё время, пока он говорил, Камилла смотрела на любимого широко открытыми глазами.
– О, Ламберт!
– только и смогла сказать, когда он закончил рассказ, и, зажмурившись, прижалась к нему.
– Ты совсем на неё не похожа, моя пери, - тихо сказал мужчина, зарываясь лицом в пушистые волосы.
– Ты даже моё имя произносишь как-то по-другому.
– Как «Канцлер»?
– Детали не так важны. Было время, когда мне и в страшном сне не могло присниться, что я буду так зависим от женщины: добровольно сложу перед ней оружие и мир готов буду бросить к её ногам, только бы она была счастлива. А ещё, что буду позволять ей так со мной обращаться...
– Да-а-а? А если бы тебе сказали, что ты будешь пленён в её квартире голый и беззащитный?
– развеселилась девушка.
– У меня нет шкафа, забитого твоими вещами, знаешь ли. Я даже не храню под подушкой твою рубашку, чтоб плакать над ней по ночам.
– Кстати об этом. Я заказал Джерому костюм, но поскольку не жил в поместье, сказал, что сам заберу. Так что если ты за ним зайдёшь...
– А что ты будешь делать, пока хозяйка твоей души будет заниматься твоим гардеробом?
– Я ещё посплю, - заявил барон фон Штосс, с довольным видом забираясь под одеяло.
– Маркус, отстань от меня! Не до тебя сейчас, - в который уже раз сенатор пыталась отделаться от своего спутника.
– Камилла, тебе не следует сейчас быть одной, - убеждал её молодой человек.
– Я знаю, как близки вы были с Канцлером...