Кандидат на убийство
Шрифт:
Машина подкатила к дорожке, ведущей к одному из дворцов. Демарин вышел из машины. Гордеев, которого обуяла пролетарская злость, решил сыграть в босса до конца. Раз привезли сюда, значит, для чего-то нужен. Ну и пусть тогда попляшут.
Охранник помедлил несколько секунд, наклонился, заглянул в салон и распахнул перед Юрием дверцу.
— К хорошему быстро привыкаешь, да? — улыбался он.
Гордееву стало стыдно за приступ жлобства, и он кивнул в ответ, не глядя в лицо Демарину.
Из сосновой рощи к дому вела тропинка. По ней шли два человека,
— Здравствуйте, Юрий Петрович. — Варганов протянул руку.
— День добрый, Виталий Викторович, — ответил на рукопожатие Гордеев.
Старичок стоял возле дома, заложив руки за спину, и с усилием шумно дышал. За его спиной в окне мелькнуло девичье лицо, показавшееся Гордееву знакомым.
— Это мой давний друг, Модест Казимирович Штоль, — представил старичка Варганов. — Прекрасный врач. Во многом благодаря ему брежневское политбюро могло хоть как-то передвигаться.
Юрий пожал теплую, сухую ладонь старика.
— Ну пройдемте в дом. — Варганов пропустил гостей вперед, а сам подошел к машине, жестом подозвав к себе водителя.
Гордеев и Штоль вошли в просторный холл. Старик привычно скинул пальто и повесил его на полированную деревянную вешалку. Гордеев последовал его примеру. Когда он, раздевшись, обернулся, Модеста Казимировича уже рядом не было.
— Сосновым бором пошел дышать. — В холле появился Варганов.
Он повесил куртку рядом с одеждой гостей.
— Погуляет по лесу, попыхтит. А потом садится перед камином и дышит смолой. Очень боится от рака умереть старик.
«А вот ты, кажется, ничего не боишься». Гордеев посмотрел на Варганова. Никто при взгляде на этого улыбающегося человека Не мог бы подумать, что на него идет настоящая охота. И каждый день с экрана телевизора и со страниц газет на него льются тонны грязи.
— Пройдемте в мой кабинет. — Виталий Викторович указал на широкую деревянную лестницу. — А то вы уже, наверное, устали гадать, для чего вас вызвал старый взяточник.
— Честно говоря, ума не приложу, зачем я вам понадобился? — Юрий шел по лестнице рядом с хозяином. — Вы меня не вызвали, а пригласили, и я приехал. По доброй воле.
— Да, конечно, простите. — Варганов распахнул перед ним дубовую дверь кабинета.
Здесь, как и во всем убранстве дома, преобладал имперский стиль. Огромный стол со столешницей, похожей на вырезанный кусок темной земли с зеленым квадратом газона, массивные кресла и стулья, гардины из толстой ткани, забранные под шнуры, и все в таком духе.
— Диковато смотрится, не правда ли? — сказал Варганов, заметив любопытство гостя. — И на всем инвентарные номера. Тут немного осталось домов с такой начинкой. Это почти музей. Многие сразу меняют интерьеры, а я вот решил
Гордеев уселся в кресло с мягкой невысокой спинкой.
— Я попросил вас приехать, Юрий Петрович, для того, чтобы извиниться перед вами за свою дочь и за те действия, которые были предприняты в отношении вас моими чересчур ретивыми сотрудниками.
Гордеев слушал Варганова, с трудом соображая, о чем речь. Какая дочь, какие действия?
И вдруг Гордеев вспомнил остроносые ботинки охранника. Теперь стало ясно, что они ему напоминали! Ведь именно таким башмаком он и схлопотал по печени от гражданина, пожелавшего остаться неузнанным. Может, это и был добрейший Игорь Де-марин собственной персоной? А что? Вчера по печени дубасил, сегодня дверцу машины распахивает. Все изменчиво в этом мире…
Варганов с удивлением смотрел на хохочущего гостя, держащегося за правый бок.
— В чем дело, Юрий Петрович? — улыбнулся хозяин.
— Да я все гадал, кто же эти богатыри, что так здорово меня отделали. — Гордеев плотнее уселся в кресле. — А оказывается, это ваши посланцы.
— Прошу прошения еще раз, — серьезно сказал Варганов. — Они, безусловно, превысили свои полномочия и ответят за это по всей строгости..
Варганов беззвучно пошевелил губами, обдумывая, по всей строгости чего они получат.
«Ну уж не закона, это точно», — решил Гордеев.
— В общем, — закончил Варганов, — они понесут ответственность.
— Я в этом не сомневаюсь, — вежливо наклонил голову Гордеев.
Варганов подошел к окну.
— Знаете, Юрий Петрович, моя дочь иногда ведет себя странно. Даже не иногда, а очень часто… Я не совсем понимаю ее. Вернее, вовсе не понимаю.
— Дети, они всегда такие, — глубокомысленно заметил Гордеев. — Родителям их не понять.
Варганов кивнул:
— Да… Надеюсь, и она сама извинится перед вами и поблагодарит за… достойное поведение в такой скользкой ситуации.
«А он дипломат, — с уважением подумал Гордеев, — находит точные формулировки».
В кабинет постучали.
— Входите, Модест Казимирович. — Варганов повернулся к двери.
— Откуда вы знаете, что это я? — Старичок, улыбаясь и потирая руки, остановился посреди кабинета.
— Ну Лиза вряд ли решится сама сюда прийти, зная о нашем госте. А ее друг Степан прекрасно знает, что ему здесь делать нечего.
— Да, логика, дедукция. — Старик посмотрел на Гордеева. — Как чувствуете себя, молодой человек?
— Нормально. — Юрий с удивлением взглянул на Варганова. Что, и старичку все известно об их делах?
— Модест Казимирович наш семейный доктор. — Хозяин присел на край стола. — Почти духовник. Если вы не возражаете, он осмотрит вас.
— Зачем это? — запротестовал Гордеев, хотя на самом деле чувствовал, что осмотр врача ему никак не помешает — печень давала о себе знать весьма настойчиво.
— Не сопротивляйтесь, пожалуйста, — улыбнулся Варганов. — И вам, и мне так будет спокойнее.