Кандидат на убийство
Шрифт:
Степан еще раз окинул присутствующих пьяным взором, потом неуклюже поднялся из-за стола.
— Ноги моей больше не будет в этом доме. — Он покачнулся и, едва удержав равновесие, направился к двери. — Приглашают тут разных… Поужинать не дадут спокойно.
— Он не сможет сесть за руль в таком состоянии, — сказал Гордеев. — Его надо проводить.
— Не обязательно, — откликнулся Варганов. — Его дом в ста метрах отсюда.
— А-а… — кивнул Гордеев, — тогда я за него спокоен.
— Да, — весело отозвался Варганов, выразительно глянув на дочь, —
Лиза не смогла удержаться и захихикала.
Ужин продолжился. Гордеев видел, что Лизе не по себе от произошедшего. Она уже жалела о том, что поверила намекам малознакомого человека, пусть и проявившего себя по отношению к ней очень порядочно.
Варганов был, кажется, доволен уходом молодого прощелыги. Колобов явно ему не нравился. Он поглядывал на Гордеева с насмешливым интересом, то и дело подливая ему вина в бокал. Вино было отменным, и, судя по характерному терпкому привкусу, еще совсем недавно оно наполняло деревянную бочку. Гордеев смаковал с удовольствием и совершенно не чувствовал опьянения.
— Молодой человек, не увлекайтесь, — заметил Штоль, проводив взглядом очередной выпитый им бокал.
— А что такое? — поинтересовался Гордеев. — Опасаетесь, что я дойду до кондиции безвременно нас покинувшего молодого человека? Напрасно… Легкое вино, вкусный ужин, от этого не спиваются.
— Учтите, — продолжил Штоль, — Виталий Викторович щедрый, но лукавый хозяин. Видимо, он хочет задержать вас подольше в гостях. Мне так кажется.
— Почему же? — удивился Гордеев.
— Это молодое столовое вино, именно столовое, оно очень коварное, — постучал ногтем о край бокала Штоль.
— Я совершенно ничего не чувствую. Абсолютно ясная голова… — возразил Гордеев.
— Может быть, даже чересчур ясная, — кивнул Штоль. — Попробуйте-ка встать на ноги.
Гордеев попытался шутя вскочить со стула и вдруг понял, что не может этого сделать, потому что ноги не хотят повиноваться.
Варганов весело рассмеялся, глядя на него:
— Простите великодушно. Модест Казимирович прав. Мне действительно хотелось бы еще немного поговорить с вами.
— Однако, — покачал головой Гордеев, — для этого можно было и не прибегать к столь изощренному способу.
— Способ хоть и изощренный, но приятный, не так ли? — улыбнулся Варганов. — Между прочим, вы играете на бильярде?
— Немного. Но боюсь, что мне будет нелегко до него добраться.
— Это скоро пройдет. Вот если бы вы осушили еще пару бокалов…
— Да-да, — вставил Штоль, — сначала напоить человека, а потом разбить его в пух и прах на бильярде…
— Наш уважаемый доктор никак не может мне простить, что я играю лучше его, — сказал Варганов.
— Это кто лучше? — запротестовал Штоль. — Вы? Не забывайте, что именно я учил вас попадать по шарам!
Все рассмеялись. Варганов поднялся из-за стола. Его примеру последовали и остальные. Гордеев стоял, опираясь руками о стол. Он чувствовал, как постепенно к нему возвращается способность управлять телом, но сознание
— Лиза, помоги убрать со стола, — бросил Варганов дочери.
Она кивнула в ответ. Модест Казимирович направился в сторону холла.
— Вы, Штоль, гулять, что ль? — окликнул старика Виталий Викторович.
Врач, не оборачиваясь, покивал и скрылся из виду. Варганов и Гордеев поднялись на второй этаж, в бильярдную. Здесь находился огромный двенадцатифутовый стол темного дерева, над ним висела длинная, похожая на крышку гроба, лампа. Хозяин зажег ее. Стол осветился, и в сумерках бильярдной стали немного ярче видны желтые шары на специальной полке и несколько полосатых киев на круглой пирамиде.
Варганов подошел к окну и, раскрыв его настежь, жестом подозвал к себе Гордеева:
— Подышите морозом. Вино — напиток юга. Наш холод быстро с ним справляется.
Гордеев прислонился к стене у окна. Варганов сейчас не казался таким веселым, каким был во время застолья. Он задумчиво смотрел в быстро густеющие сумерки.
— Хороший у вас бильярд, — нарушил молчание Гордеев.
— Что? Бильярд? — Да, неплохой. Этому столу полста с лишним лет. Его вывезли во времена гонений на бильярд из парка Горького. Там знаменитый зал был, где Жеглов с Копченым играли, помните?
— Да. Это значит, народу играть запретили, а сами столы по дачам растащили?
— Как обычно. — Варганов начал выкладывать шары на стол. — Мне сторож местный про это рассказал. Стол-то ко мне по наследству перешел, вместе с домом. Ну и я, конечно, его тоже оставил. Тем более таких столов сейчас не делают. Сейчас все больше столы для американского пула приобретают. А это наш, настоящий классический русский бильярд.
— Да, в пул играть легче, — заметил Гордеев, — там лузы шире и шары меньше.
— Точно. Зато мастерство игрока можно обнаружить только на русском столе. Тут сразу видно, кто чего стоит, — убежденно отозвался Варганов.
«Уж не для этого ли он меня сюда пригласил, — подумал Гордеев, — чтобы проверить, чего я стою? Не для того только, наверное, чтобы извиниться и поблагодарить за дочь…»
Гордеев почувствовал, что зябнет. К тому же хмель практически выветрился. Юрий прикрыл окно и принялся помогать хозяину собирать шары для игры.
— Вы мне оказали огромную услугу, Юрий Петрович, — сказал хозяин, выравнивая шары треугольником. — Вам, кажется, удалось отвадить Степана от Лизы.
— Да я, в общем-то, не ставил такой задачи, — отозвался Гордеев, — это произошло случайно. Не привык, знаете ли, молчать в ответ на подколы юнцов.
— Ну и правильно. Я рад, что так случилось. Думаю, теперь с ней будет меньше проблем. У нее не слишком много друзей, да и те остались в Питере. А этот хлыщ взялся ввести ее в московскую, как они говорят, тусовку. Чем это порой заканчивается, вы видели. Разбивайте!
— Не думаю, что это надолго. — Гордеев сильным ударом развалил пирамиду. — Завтра он протрезвеет и явится к ней как ни в чем не бывало.