Каникулы бога Рандома 2

Дубов Дмитрий

— Его никто не обманывает, — спокойно ответил я, понимая, что должен побороть недоверие.

— А когда нам отдадут телевизор? — спросил опомнившийся, наконец, мальчик.

— Мы как раз решаем с твоей мамой, когда вам удобно будет его принять, — я выразительно посмотрел ей в глаза. — Доставка завтра вас устроит?

Она что-то хотела ответить, но слова застряли у неё в горле. Поэтому она только сглотнула и кивнула.

— А вы бы брали пример с него, — сказал я женщине, мягко улыбаясь. — И верили бы в великого Рандома. Глядишь, и ваша жизнь наладилась бы.

Она мне так ничего

не ответила, но зерно я в её душу заронил. А она пошла дальше, держа за руку высоко прыгающего от счастья паренька.

* * *

Как я и предполагал, дальше дело пошло гораздо веселее. Желающие выстроились в очередь, и я каждому объяснял, что от него требуется. Конкретно, только просьба о помощи богу Рандому, а потом благодарность ему же. И так всегда.

Я раздавал собственную атрибутику и даже вошёл во вкус. Я уже видел, кому в виде чего подойдёт амулет. Но, так как моя аудитория представляла, в основном, людей неизбалованных, им это было необязательно. Их вообще воодушевлял факт, что теперь о них кто-то будет заботиться.

Каждый получал в итоге то, что хотел. Мне оставалось лишь записать адрес доставки, и всё.

Единственное, что слегка омрачало действо, это множество халявщиков, пытавшихся получить что-то просто так. Их приходилось отгонять, тратя на это божественную благодать. Но шкала моя показывала огромный прирост последней, поэтому я не особо волновался. Буквально часа за три шкала заполнилась наполовину.

Уже ближе к концу я обратил внимание на женщину, которая печально стояла поодаль и не решалась подойти. Понимая, что конвертов осталось совсем немного, я решил немного помочь ей и подошёл с вопросом.

— Здравствуйте, — приветливо кивнул я, стремясь одновременно направить в её сторону лучи ободрения. — Заметил, что вы переживаете и стесняетесь подойти к лототрону. Если хотите, я провожу вас.

— К сожалению, — грустным голосом и с печальной улыбкой промолвила женщина. — Ваша лотерея мне помочь не сможет.

— А вы попробуйте, — сказал я, указывая рукой на короб с полудюжиной оставшихся в нём конвертов.

— Нет-нет, — она усмехнулась, а я буквально содрогнулся от этой горькой усмешки. — Мою проблему не решит ни телевизор, ни другая бытовая техника, ни игрушки. Она слишком дорогостоящая для этого.

— Вы можете поделиться со мной? — поинтересовался я, сделав знак оставшимся людям в очереди перед лототроном, чтобы немного подождали меня. — Возможно, я смогу чем-то помочь вне розыгрыша.

— Понимаете, — она запнулась, словно не хотела говорить, но делать ей было нечего, и она надеялась до последнего, иначе не пришла бы сюда, поэтому и решилась испытать судьбу. — Дело в том, что у меня тяжело болен сын. Не то чтобы чем-то неизвестным, нет. Диагноз вполне чёткий, и лечение имеется. Вот только стоит оно двадцать миллионов. Кредит, понятно, на такую сумму мне никто не даёт, потому что не верят, что я двести лет буду аккуратно его выплачивать.

— Понятное дело, — усмехнулся я.

Меня решительно подкупило то, что даже в такой ситуации у человека присутствует чувство юмора. Пускай и чёрного.

— Пробовали

по квоте пройти за государственный счёт, но она просто не успеет подойти, и Костя умрёт. Операция нужна срочно. А я не знаю, что мне делать. Услышала про выставку, решила, что тут будет много меценатов и благотворителей, решила рискнуть. Но так ни к кому и не смогла подойти со своей просьбой.

— Тогда вы по адресу, — проговорил я, улыбаясь ей и одновременно с этим нащупывая в кармане красивый кулон с блестящими игральными кубиками, точки на которых были выполнены из драгоценных камней. — Великий бог Рандом поможет вам.

И с этими словами я протянул ей кулон на серебряной цепочке. Только вот женщина осталась недвижима.

— Боюсь, что никакой Рандом мне уже не поможет, — ответила она, тяжело вздохнув и с грустью глядя на украшение в моей руке.

— Простите, как вас зовут? — спросил я, продолжая держать раскрытую ладонь на весу.

— Ирина, — ответила она, слабо улыбнувшись.

— Так вот, Ирина, вы глубоко ошибаетесь, — проговорил я, одновременно с этим увеличив уверенность в собственных словах на максимум. — Именно он привёл вас сюда, чем уже помог. И поможет ещё. Возьмите, пожалуйста, и попросите его о помощи.

Решившись, Ирина взяла кулон, зажала в кулак, который приложила к губам и что-то жарко, но беззвучно зашептала в него.

— Сегодня же вечером, — продолжил я, глядя на неё в упор, — вы со всеми документами по болезни и необходимому лечению вашего сына придёте ко мне по адресу, — и я назвал ей адрес своего особняка. — Я обещаю вам, что постараюсь решить вопрос с деньгами, раз уж ими можно всё исправить.

По мере того, как я говорил, её глаза раскрывались всё шире и шире. Сначала в них было недоверие к моим словам, но потом — я буквально видел это — в них вспыхнула надежда, и зародились искорки будущего счастья.

— От вас потребуется самая малость, — проговорил я, указывая на кулон.

— Молиться великому Рандому, — кивнула та. — Я поняла.

* * *

«Почему ты просто не вылечишь ребёнка, да и всё? — спросил меня Игорь, явно негодуя по этому поводу. — Гамбино же ты подлечил. Меня вот тоже. Что мешает то же самое сделать с ребёнком? Зачем нужно тратить деньги?»

«Тебе денег что ли жалко? — спросил я в ответ, понимая, что пытаюсь вывести его из себя. — Не думал, что ты — такой скряга».

«Нет, — ответил он с чётко читаемым возмущением. — Просто хочу понять твою логику. Почему ты некоторых без вопросов лечишь, а другим даёшь на это деньги?»

«Послушай, — сказал я, наблюдая, как последний человек подошёл за конвертом и забрал его, не раскручивая короб. — Если проблему можно решить за деньги, то проще всего сделать это именно так. И тогда это уже не проблема, а затраты. Ты же сам знаешь, что на лечение уходит довольно много божественной благодати. И вот в случае с Кьярой проблему невозможно решить никакими деньгами. Потребуется не только божественное вмешательство, но и огромное количество той самой благодати. По большому счёту, всё, что я собрал сегодня, пойдёт ей. На двоих просто не хватит. Понимаешь?»