Каникулы с семейкой Шторм
Шрифт:
– Мама, я замуж вышла, - произнесла я и кивнула на побледневшего дракона.
Мама мазнула взглядом по Килиану, потом похлопала меня по голове и прощебетала:
– Молодец! Но у меня сейчас совсем нет времени с ним знакомиться, давай, как я и папа освободимся, так мы и устроим семейный ужин.
Я попыталась сказать, но она не дала мне: крепко обняла меня, потом Джонни, крикнула звонко: "Веселитесь,
Проглотив сухой комок в горле, я подошла к столу, опала на стул и выругалась, потом позвала служанку и заказала вина. Все это время за мной огромными от удивления глазами наблюдали адепты и девушка.
– Какого черта это было?
– зарычал Килиан, подойдя ко мне.
– Что?
– меланхолично уточнила я.
– Зачем ты рассказала своей маме, что мы поженились? Или ты передумала со мной разводиться?!
Я устало посмотрела на дракона и не менее устало спросила:
– Килиан, а тебя ничего в ее поведении не удивило?
Дракон задумался и выдал:
– Ну, она была какая-то...
– Рассеянная?
– подсказала.
– Безразличная? Слишком веселая?
– глубоко вздохнув, я сказала: - Понимаешь, когда моя мама чем-то загорается, то ей становиться по боку все! Тебя не удивило, что она так беспечно отнеслась к тому, что ее дочь вышла замуж? "Молодец, но у меня сейчас совсем нет времени"!
– звонко произнесла я, подражая ее манере речи.
– Да даже если бы я сказала, что оргией тут со всеми адептами занимаюсь, она бы ответила: "Молодец, потом расскажешь подробнее"! Потому что в этом состоянии она совсем не слышит, что ей говорят!
Килиан перевел озадаченный взгляд на Джонни и тот кивнул, подтверждая мои слова.
– Да уж, - произнес дракон и присел на соседнее кресло.
Несколько секунд мы сидели в тишине, а потом девушка спросила:
– И как все прошло?
– Не спрашивай, - хмуро произнесла я, опустошила бокал, встала и направилась к выходу.
– Я спать.
Настроение скатилось ниже замерзания гелия, и сейчас мне хотелось только одного: выпить сонного зелья и заснуть лет так на сто.
***
Когда девушка ушла все выжидающе уставились на Килиана, ожидая подробностей. Дракон вкратце рассказал об их свадьбе и охоте, от чего Эдмон зло закричал:
–
– Да, - с вызовом ответил Килиан.
– Так что тебе лучше забыть о ней.
– Ага, разбежался! Вы ведь все равно разведетесь!
– Даже тогда я ее не отпущу, - непреклонно ответил дракон.
– Я тоже!
– зарычал демон.
– Эй-эй, парни, - влез в разговор Джонни.
– А о чувствах Эллы вы подумали?
– Мужланы, - буркнула Лиза.
Мужланы переглянулись... и каждый остался при своем мнении. А Килиан, помимо раздражения, испытывал еще и радость. Все же старая гадалка оказалась права. Два раза она ему уже отказала, но вот от третьего никуда не денется. И никакой демон этому не сможет помешать!
Событие одиннадцатое
Старый, сырой, прогнивший подвал. Потрескавшийся потолок затянут мхом и паутиной. Тяжелый запах крови, сырости, рвоты и еще чего-то омерзительно сладкого, дурманящего сознание, но не дающего полностью погрузиться в спасительный обморок. Ужасный, непрерывный звук капающей воды... вот только это была кровь. Длинный, деревянный стол, на котором неудобно было лежать, особенно когда твои руки и ноги привязали к его ножкам. Чей-то силуэт закрывал единственный источник света - лампу на стене. Как я не пыталась, но единственное, что могла разглядеть это синие глаза. И еще этот голос, сжимающий мое тело в ужасе намного сильнее веревок и дурманящей травы.
– Ты плохая девочка, Элла. Но мне нравятся плохие девочки.
Длинные пальцы гладили шею, потом спустились ниже к груди, животу, бедрам.
– Я бы с радостью повеселился с тобой.
Пальцы поднялись к лицу и принялись водить по губам. Собрав последние крохи силы, я дернула голову вверх и укусила один из его пальцев до крови.
– Ну, так давай, - прохрипела еле слышно.
– Или слабо?
Он меня услышал, и его синие глаза наполнились весельем, от которого бросало в дрожь. Сладкий, протяжный голос словно дразнил, вот только слова, в которые он превращался, были ужасны.
– А ты хитрюга, но кровь твою я не буду проливать подобным образом, а вот твой рот с удовольствием накажу...
...Руки схватили за плечи и принялись трясти меня. и другой женский, встревоженный голос звучал словно по всюду: