Каникулы в бухте пиратов
Шрифт:
И я тоже призадумался. Алешка, хоть и фантазер, но голова у него здорово работает. Правда, какая тут во всех этих чудесах может быть связь, даже Алешке, наверное, не разобраться.
– Арчилу скажем? – спросил я.
– Потом. А то он нас вообще в своей сакле запрет. «Один слово – черепа не собирать, другой слово – в колодец не лазить…». Правильно сказал, да?
Совсем правильно.
А вот за колодцем я понаблюдаю. Мне его тайна покоя не даст.
Тут откуда-то сверху раздался автомобильный сигнал, и на пляж вылетел «уазик»
– Эй, объекты! – закричал он, высовываясь в окошко. – Я за вами! Поехали! Через два часа ваш батя на связь выходит. Арчи! Мы – в город. Тебе чего-нибудь надо?
Арчил вышел на порог сакли и помахал капитану Володе.
– Все есть, зачем кричишь? Тихо ехай, так, да?
И мы поехали в город.
– А козел все стоит на скале? – спросил Алешка дорогой.
– Не знаю, – как-то озабоченно вздохнул Володя. – Нам и без него козлов хватает.
Что он имел в виду, мы узнали довольно скоро.
Глава IIIГРЕЦКИЕ ОРЕХИ С ЧЕРЕПАМИ
До города мы доехали быстро. Алешка в этот раз под педаль газа ничего не подкладывал (капитан Володя предусмотрительно усадил его сзади) и на «греческий» орех не лазил. Нам самим не терпелось поговорить с папой.
В отделении милиции капитан Володя провел нас в свой кабинет и, чтобы нам не было скучно, угостил чаем. Кабинет у него был простой: письменный стол со стулом, пишущая машинка, небольшой облезлый сейф и на стене портрет дядьки с узкой бородкой.
– Это ваш дедушка? – вежливо поинтересовался Алешка, звеня ложечкой в стакане.
Капитан улыбнулся:
– Можно сказать и так. В какой-то степени.
А вот «в какой степени» Алешка задал свой вопрос, я не понял. Точно такой же портрет он сто раз видел в папином служебном кабинете. И прекрасно знал, что это Дзержинский, основоположник наших правоохранительных органов.
– Как тут у вас криминогенная обстановка? – вежливо продолжил разговор Алешка. – Хватает козлов?
– Выше крыши, – вздохнул капитан Володя. – Тут такие на трассе козлы объявились – сущие волки.
– Ну вы им покажете, – то ли с уверенностью, то ли с надеждой, сказал Алешка.
Капитан Володя покачал головой.
– Пока они нам показывают. Никак мы их выследить не можем.
– Вам надо, – со знанием дела посоветовал Алешка, – больше на общественность полагаться. Привлекать сознательных граждан.
Капитан Володя так посмотрел на него! Будто хотел спросить: «Ты себя имеешь в виду, друг мой?» А Лешка ответил ему таким взглядом, будто хотел сказать: «Вот именно».
Тут их переглядки прервал длинный междугородный звонок. Володя поднял трубку:
– Здравствуйте, товарищ полковник. Да, они здесь, ждут. – Это капитан Володя, наверное, о нас сказал. А потом заговорил совсем о другом, и было похоже, будто он докладывал папе о каком-то деле. – Пока ничего нового, товарищ полковник. Детали? Вкратце так: нападения осуществляются, как правило, на транспорт с грузом видеотехники, идущий из-за рубежа. По всей вероятности,
Конечно же, мы слушали разговор во все наши уши. Хотя и всеми глазами делали вид, что нам он совершенно неинтересен, – Алешка глазел в окно, за которым трепетала зеленая ветка, а я разглядывал сейф, на боку которого висел прошлогодний календарь.
А капитан Володя продолжал:
– Технология простая. Останавливают автобус или фургон выстрелами по колесам, нейтрализуют водителей и сопровождающих груз, перекладывают его в свой транспорт и исчезают. Какой транспорт? Особые приметы? По показаниям свидетелей и потерпевших – как правило, автофургон. На борту рисунок в виде парящего орла и надпись «Конкорд». Да, товарищ полковник, созданы специальные группы, усилены посты ГАИ, но на след этой машины ни разу не удалось выйти. Что полагаю? Думаю, товарищ полковник, что они практически сразу меняют транспорт. Фургон где-то прячут, а груз везут другими машинами. Возможно, морем. Да, товарищ полковник, ваши товарищи прибыли. Они проехали всю трассу от границы, но никакой информации не получили.
Потом капитан Володя долго и внимательно слушал папу и только однообразно повторял: «Да, товарищ полковник. Понял, товарищ полковник. Сделаем, товарищ полковник. Спасибо, товарищ полковник. Передаю им трубку. Всего доброго», – и он, подмигнув нам, протянул трубку.
Алешка вцепился в нее, как голодная обезьянка в спелый банан.
– Папа! – закричал он. – Здесь так здорово! Полно всяких черепов! С дырками, пап! И черные монахи ходят. С шашками. Я маме картинку нарисовал. А море такое большое! И цикады трещат. И шашлыки. А грецкий орех – еще зеленый, а пальцы от него желтые…
В общем, намолотил и с моря, и с Дона, и с верхней полки. Представляю, как папа его сейчас слушает, а потом передает разговор маме:
– У Алешки там для тебя картинка с шашками. Грецкие орехи с дырками. Монахи с черепами. И все это в желто-зеленом море с цикадами. Да, и шашлыки трещат.
Я еле вырвал у Алешки трубку и подробно рассказал папе о нашей здешней жизни, передал маме привет.
– Приглядывай за Алешкой, – сказал папа. – А мы с мамой, может быть, прилетим к вам на пару дней. На шашлыки с треском и с цикадами. Будь здоров, передай трубку капитану.
Они еще о чем-то поговорили. Но мы так и не поняли – о чем. Потому что капитан Володя, поглядывая на нас, отвечал совсем коротко: «Да. Нет. Не беспокойтесь».
– Все, – сказал капитан, положив трубку. – Сеанс связи состоялся – по коням! Сейчас отвезу вас и…
Что там «и…» мы так и не узнали. В комнату стремительно вошел оперативный дежурный и взволнованно доложил:
– Товарищ капитан, нападение на семнадцатом километре! Опять эти шакалы.
– Опергруппу – на выезд! – скомандовал капитан Володя. Достал из сейфа и сунул под мышку пистолет, повернулся к нам: – А что мне с вами делать? По городу побродите или…