Каникулы в Лимстоке. Объявлено убийство. Зернышки в кармане
Шрифт:
— Вы хотели видеть меня, инспектор Нил? Надеюсь, что не заставила вас ждать. Сержант Хей не сразу меня нашел. Я была на кухне, болтала с миссис Крамп. Я ее как раз поздравляла: до чего мастерица, какая выпечка получилась! А вчерашнее суфле — просто пальчики оближешь! Знаете, я всегда считала, что к делу нужно переходить постепенно. Вы со мной согласны? Понимаю, у вас все сложнее. Вам особенно некогда ходить вокруг да около, приходится свои вопросы задавать сразу. А у такой старушки, как я, времени, само собой, хватает, от нас даже и ждут всякой пустопорожней болтовни. Ну а
— А на самом деле, — уточнил инспектор Нил, — вы хотели поговорить с ней о Глэдис Мартин.
Мисс Марпл кивнула:
— Да. О Глэдис. Что ж, миссис Крамп мне много чего рассказала о Глэдис. Не в связи с убийством, нет. Так, вообще. Чем она жила в последнее время, о каких диковинах рассказывала. Не в том смысле, что о странностях. Просто о чем заводила разговор.
— И что, — спросил инспектор Нил, — вы почерпнули много полезного?
— Да, — заявила мисс Марпл. — Я именно почерпнула много полезного. Я бы даже сказала, что возникла некоторая ясность. А у вас?
— И да и нет, — уклончиво ответил инспектор Нил.
Сержант Хей уже вышел из комнаты. Это хорошо, отметил про себя инспектор Нил, ибо то, о чем он собирался сейчас поведать, было, мягко говоря, не совсем тривиальным.
— Слушайте внимательно, мисс Марпл, — начал он. — Я хочу с вами серьезно поговорить.
— Да, инспектор Нил?
— В какой-то степени, — признал инспектор Нил, — мы с вами представляем разные точки зрения. Не буду скрывать, мисс Марпл, что в Скотленд-Ярде я о вас кое-что слышал. Вы ведь там достаточно известны.
— Ну, не знаю, — зарделась мисс Марпл, — как-то получается, что я встреваю в дела, которые меня не касаются, — что правда, то правда. Я имею в виду всякие преступления или необычные истории.
— В общем, у вас там солидная репутация, — сообщил инспектор Нил.
— Это наверняка сэр Генри Клитеринг, — предположила мисс Марпл. — Мой старинный друг.
— Как я уже сказал, — повторил Нил, — мы с вами представляем разные точки зрения. С некоторой натяжкой одну из них можно назвать осмысленной, а другую — бессмысленной.
Мисс Марпл чуть склонила голову набок.
— Интересно, инспектор, что вы имеете в виду?
— Видите ли, мисс Марпл, на происходящие события можно смотреть исходя из здравого смысла. Кое-кому это убийство выгодно. Я бы сказал, одному человеку особенно. И второе убийство выгодно ему же. Про третье убийство можно сказать — убийство на всякий случай.
— Но какое из них вы называете третьим? — поинтересовалась мисс Марпл.
Глаза ее — яркая фарфоровая голубизна — проницательно взглянули на инспектора. Он кивнул:
— Да. Возможно, вы правы. Знаете, когда помощник комиссара разговаривал со мной об этих убийствах, что-то в его словах показалось мне ошибочным. Именно это — последовательность событий. Я, конечно, думал о детской считалочке. Король в конторе, королева в зале, служанка вешала белье.
— Вот! — воскликнула мисс Марпл. — Если следовать считалочке, Глэдис должны были убить после смерти миссис Фортескью, так? А ведь ее убили раньше?
— Думаю, что да, —
— Иначе, — подхватила мисс Марпл, — она бы успела занести в библиотеку второй поднос?
— Именно. Она занесла поднос с чаем, принесла в холл второй, и тут что-то произошло. То ли она что-то увидела, то ли что-то услышала. Что именно — вот вопрос. Может, это был Дюбуа, спускавшийся по лестнице из комнаты миссис Фортескью. А может, через боковую дверь вошел молодой человек Элейн Фортескью, Джералд Райт. Кто бы это ни был, он выманил ее в сад, а поднос так и остался в холле. После этого смерть, мне кажется, нашла ее быстро. Ведь на улице было холодно, а ее форменная одежда совсем тонкая.
— Вы совершенно правы, — согласилась мисс Марпл. — «За дворцом служанка вешала белье» — это не получалось с самого начала. Развешивать белье вечером она бы не стала и в любом случае обязательно накинула бы на себя пальто. Нет, все это был камуфляж, как и прищепка, чтобы подогнать под стишок.
— Вот, — согласился инспектор Нил. — Тут и начинается бессмыслица. Тут наши с вами взгляды пока расходятся. Переварить этот детский стишок я… просто не могу.
— Но почему, инспектор? Ведь именно так все и произошло.
— Так, да не так, — проворчал Нил. — Последовательность-то нарушена. Из стишка ясно следует, что третьей должны убить служанку. А у нас с вами третьей убили королеву. Адель Фортескью была убита между двадцатью пятью минутами шестого и без пяти шесть. А Глэдис, по идее, к тому времени уже была мертва.
— Тут и возникает закавыка, да? — спросила мисс Марпл. — Несовпадение со считалочкой?
Инспектор Нил пожал плечами.
— Возможно, мы чересчур придираемся. Все смерти условиям считалочки отвечают, наверное, другой цели убийца себе и не ставил. Но пока я рассуждаю так, мисс Марпл, будто стою на вашей точке зрения. А сейчас охарактеризую дело со своей. Дроздов, рожь и все прочее — побоку. У меня на вооружении — трезвые факты, здравый смысл и причины, ради которых психически нормальные люди совершают убийства. Итак, смерть Рекса Фортескью и кому она выгодна. Выгодна она многим, но прежде всего его сыну, Персивалю. В то утро Персиваля в «Тисовой хижине» не было. Положить яд отцу в кофе или во что-то другое, съеденное отцом на завтрак, он не мог. По крайней мере, поначалу мы так считали.
— Ага. — Глаза мисс Марпл ожили, засветились. — Значит, с ядом все было не так просто. Знаете, я много думала о том, как его все-таки отравили, кое-что даже придумала. Но никаких улик или вещественных доказательств, конечно, нет.
— Расскажу вам все как есть, не вижу нужды скрывать. Токсин подмешали в новую банку мармелада. Ее поставили на стол, и мистер Фортескью за завтраком съел верхний слой. Позже эту банку кто-то выбросил в кусты, а в буфетную поставил точно такую же, причем верхний слой мармелада тоже был срезан. Банку в кустах нашли, у меня есть результаты анализа. В ней обнаружены следы токсина.