Каникулы в Лимстоке. Объявлено убийство. Зернышки в кармане
Шрифт:
Итак, гость?.. Некто «с хорошим социальным положением». Мистер Пай? Айми Гриффитс? Миссис Дан-Кэлтроп?
Прозвенел гонг, и я пошел обедать. Позже, в гостиной, я продемонстрировал Джоанне мою находку.
Мы обсуждали это с разных сторон. Потом я отнес книгу в полицейский участок.
Там по поводу находки возликовали, и меня хлопали по спине, выражая таким образом беспредельный восторг.
Грэйвса не было в тот момент, но был Нэш, и он тут же позвонил Грэйвсу. Они должны были исследовать книгу на предмет наличия отпечатков пальцев, хотя Нэш и не надеялся их найти. Я мог бы и сразу сказать, что искать нечего. Там могли
Я спросил Нэша, как идут дела.
— Мы сужаем круг поисков, мистер Бартон. Мы исключаем тех людей, которые не могли быть в том месте.
— А-а, — сказал я. — И кто же остается?
— Мисс Гинч. У нее вчера была назначена встреча с клиентом на дому. Тот дом расположен недалеко от дороги на Комб-Экр, а эта дорога идет мимо дома Симмингтонов. Проходя там, она могла как миновать дом, так и войти в него… Неделей раньше, в тот день, когда пришло анонимное письмо и миссис Симмингтон покончила с собой, она последний день работала в конторе Симмингтона. Мистер Симмингтон сначала полагал, что она не выходила из помещения в тот день. У него весь день был сэр Генри Лашингтон, и они время от времени звонили мисс Гинч. Я, однако, выяснил, что она выходила между тремя и четырьмя. В конторе иссяк запас дорогих марок, и она выходила, чтобы их купить. Мог бы сбегать и рассыльный, но мисс Гинч предпочла пойти сама, сказав, что у нее болит голова и ей нужно выйти на воздух. Она отсутствовала не слишком долго.
— Но достаточно долго?
— Да, достаточно долго для того, чтобы быстро пройти в другой конец городка, опустить письмо в ящик и поспешить обратно. Я должен сказать тем не менее, что я не нашел никого, кто видел бы ее неподалеку от дома Симмингтонов.
— А ее должны были заметить?
— Могли заметить, а могли и не заметить.
— Кто же еще в вашем списке?
Нэш как-то странно смотрел прямо перед собой.
— Вы же понимаете, мы не можем исключить никого — вообще никого…
— Конечно, — сказал я. — Я это понимаю.
Нэш очень серьезно произнес:
— Мисс Гриффитс вчера ездила в Бентон на встречу скаутов. Она вернулась очень поздно.
— Не думаете же вы…
— Нет, я не думаю. Но я не знаю. Мисс Гриффитс кажется на редкость нормальной, здравомыслящей женщиной, но, повторяю, я не знаю.
— А как насчет предыдущей недели? Она могла бросить письмо в ящик?
— Это возможно. Она ходила по магазинам в тот день. — Он помолчал. — То же относится и к мисс Эмили Бэртон. Она вчера с утра ушла по магазинам; и она навещала кого-то из своих друзей, проходя как раз мимо дома Симмингтонов, неделей раньше.
Я недоверчиво покачал головой. Я понимал, что обнаружение изрезанной книги в «Литтл Фюрц» привлекает внимание к владелице этого дома, но когда я вспоминал мисс Эмили, входящую вчера, — такую сияющую, и счастливую, и взволнованную…
Черт побери… взволнованную… Да, взволнованную — розовые щеки… сверкающие глаза… уж не потому ли?.. не потому ли?..
Я тупо сказал:
— Это дело для меня вредно! Что-то видеть… что-то воображать…
Нэш сочувствующе кивнул:
— Да, это не слишком приятно — рассматривать хороших знакомых как возможных безумных преступников.
Он помедлил минуту, затем продолжил:
— Следующий — мистер
Я живо воскликнул:
— Так вы и его учли?!
Нэш улыбнулся.
— О да, мы и его учли. Очень любопытный характер… нет, я бы сказал, очень милый характер. У него нет алиби. В обоих случаях он был в саду, совершенно один.
— Значит, вы подозреваете не только женщин?
— Я не думаю, что письма писал мужчина, я даже уверен, и Грэйвс тоже; пусть даже этот мужчина — мистер Пай, о котором говорят, что он имеет в характере ненормальные, женские черты. Но мы проверяем всех, имея в виду вчерашний день. Это убийство, видите ли. Вы вне подозрений, — усмехнулся он, — и ваша сестра тоже, и мистер Симмингтон не выходил из конторы, и доктор Гриффитс был на обходе в другом конце города, а я проверил все его визиты.
Он снова помолчал, снова улыбнулся и сказал:
— Как видите, мы скрупулезны.
Я медленно произнес:
— Таким образом, ваша задача — выбрать из этих троих? Мистер Пай, мисс Гриффитс, маленькая мисс Бэртон?
— О, нет, нет, у нас есть еще кое-кто, включая и супругу викария.
— Вы подозреваете ее?
— Мы подозреваем всех, а миссис Дан-Кэлтроп заметно ненормальна, если вы понимаете, что я имею в виду. В общем, она могла это сделать. Вчера днем она была в лесу, любовалась на птичек, — но птички не могут этого подтвердить.
Он внезапно замолчал, так как в полицейский участок вошел Оуэн Гриффитс.
— Привет, Нэш. Я слышал, вы везде искали меня утром. Что-нибудь важное?
— Дознание в пятницу, если это вас устроит, доктор.
— Хорошо. Мы с Морсби произведем вскрытие вечером.
Нэш сказал:
— Тут есть еще одна штука, доктор Гриффитс. Миссис Симмингтон говорила о каких-то порошках или о чем-то в этом роде, которые вы ей прописывали…
Он замолчал.
Оуэн Гриффитс произнес вопросительно:
— Да?
— Не могла ли передозировка этих порошков быть фатальной?
— Конечно, нет, — сухо ответил Гриффитс. — Ничего бы не случилось, даже если бы она проглотила их штук двадцать пять!
— Но вы однажды предупреждали ее, чтобы она не превышала дозу, так мне говорила мисс Холланд.
— О, это — да. Миссис Симмингтон была женщиной того типа, которые все принимают с излишком, — они воображают, что двойной прием лекарства вдвое улучшит их состояние, а этого нельзя проделывать ни с каким лекарством, даже с фенацетином и аспирином, — это вредно для сердца. Но в любом случае об этом не следует думать как о причине смерти. Там был цианид.
— Ох, да я знаю. Вы просто не поняли, что я имел в виду. Я лишь думал, что, совершая самоубийство, люди скорее выбирают приличную дозу снотворного, чем наедаются синильной кислоты.
— Ну да. Но, с другой стороны, синильная кислота более драматична и более чем достаточна для такого фокуса. С барбитуратами, напротив, жертву можно привести в чувство, если прошло не слишком много времени.
— Понятно; спасибо, доктор Гриффитс.
Гриффитс откланялся, и я попрощался с Нэшем. Я медленно направился на холм, домой. Джоанна отсутствовала или, по крайней мере, не подавала знака о присутствии, а на телефонной подставке красовался загадочный меморандум, нацарапанный то ли для Патридж, то ли для меня: