Каникулы
Шрифт:
Первые минуты ужаса и отчаяния прошли. Мы начали лихорадочно соображать
— Неужели правда убьют? Ведь не будут наши сотрудничать с террористами
— Не знаю. Может, нас успеют найти
— Может и успеют. А может, и нет. А если и успеют, эти нас успеют прихлопнуть за десять секунд. Они же эти… фанаты. У меня бок до сих пор ноет. Вот, смотри:
— Я задрал футболку, и показал чёрный кровоподтёк размером с две моих ладони
— Да, мне тоже здорово впечатали — ответил Максим. — меня чуть не вырвало
— Меня
— Что будем делать? — Не знаю. У меня от страха соображалка не работает
— У меня тоже
Досоображать мы не успели. Опять отодвинулся засов, и вошли двое тех, бородатых. Мы пикнуть не успели, как они взяли нас за локти и повели. На этот раз мы не сопротивлялись. Себе дороже. Изобьют и волоком утащат
Нас вывели во двор. Двор был с одной стороны ограничен домом, из которого нас вывели, а с оставшихся трёх сторон — забором высотой метра два. Во дворе находились человек шесть бородатых типов с автоматами, их командир,
который с нами разговаривал, и ещё один, в спортивном костюме, молодой и с видеокамерой на трёхногой подставке
Мы с Максимом переглянулись " Значит, всё? Это правда?"
Нас подвели к стене, противоположной дому, и поставили к ней спинами. От навалившейся слабости я прислонился лопатками к шершавой поверхности
На камере перестал мигать и загорелся ровно красный огонёк. Совсем не к месту проскочила мысль: "Интересно, а на стене есть вмятинки от предыдущих пуль? Наверняка пули пройдут насквозь и выбьют на стене небольшие углубления. Дима как — то говорил, что автомат пробивает рельс. А нас — то и подавно пробьёт насквозь. Ну ничего… Если сразу, то, это, наверное, не больно"
Подошли двое и завязали нам глаза белыми повязками. От них нестерпимо воняло гнилой тряпкой
"Вот гады! Убить хотят, да ещё глаза завязали" Я сорвал повязку и бросил на землю. Всё равно. Пусть изобьют. Хуже не будет
Максим словно почувствовал. Тоже сбросил повязку. Я оттолкнулся лопатками от стены и встал прямо, словно ниточки натянулись от пяток до ключиц
Я сделал шаг правее и встал с Максом плечом к плечу. Протянул руку. Максим, не глядя, сунул мне ладошку. Вот так. Вдвоём не так страшно
Максим еле слышно сказал:
— Как Дэвид. Помнишь, тот мальчик, в Севастополе? Про которого читали
— Конечно помню! Теперь мы наверное, знаем, что он чувствовал в последние минуты
— Ага. Только жаль, никому не расскажем
— А может, выстрелят поверх голов? — А зачем им нас пугать? Им ОТ НАС ничего не надо. Им другое нужно…Ты же слышал, он сам сказал..
— Максим, ты держись.
— Я держусь
Два бородатых подошли к нам и передёрнули затворы. Я изо всех сил сжал ладошку Максима
Хотел зажмуриться, но глаза сами раскрывались
Но тут вдруг завозмущался молодой с камерой. Видимо, стрелки загораживали ему кадр. Разгорелась перебранка.
что огонёк на камере опять мигает. "Скорей бы уже. Чем так ждать, лучше сразу"
Командир резко прикрикнул на спорящих. Стрелки сместились чуть в сторону, а молодой оттащил камеру чуть назад. Я подумал: "Теперь, наверное, в кадре и мы, и стрелки". Огонёк на камере опять загорелся ровно. "Ну, теперь,
наверное, точно всё. Скорей всего, выстрелов мы не услышим. Будет горячий удар и темнота. Обидно как". Сами собой намокли ресницы. Я сердито мотнул головой, чтоб стряхнуть слёзы. Не хватало ещё разреветься перед этими гадами
Страх совсем прошел. Наверное, организм просто устал бояться. Остались только злость и усталость
… Но мы услышали выстрелы. Прозвучали они гораздо громче, чем я ожидал, и вроде как со стороны
"Мы ранены? Или убиты?" Я опустил глаза на футболку
Никаких следов. Я поднял глаза на стрелков. Они уже не стояли неподвижно. Один стоял на коленях, медленно запрокидываясь назад, второй с изумлением смотрел мимо нас. Постоял и упал. Остальные засуетились и начали поднимать автоматы. Мы услышали ещё несколько выстрелов. Оставшиеся несколько бородатых кто упал, кто сел и повалился набок
Молодой заметался по двору. Ворота в правой стене неожиданно обрушились внутрь, и во дворе сразу стало многолюдно. Человек десять в камуфляжах, но не в зелёных, а в серых и со звёздочками на плечах быстро рассредоточились по двору. Кто взял на прицел оставшихся бородатых, кто почти сразу вбежал в дом. В доме хлопнуло ещё несколько выстрелов, и наступила тишина. Один, с двумя большими звёздочками, подошел к нам. Взял за плечи и негромко сказал:
— Мальчишки, всё нормально. Всё кончилось. Можете не бояться
— Да мы и не боялись. Ну, то есть сперва боялись, а потом нет..
— Понятно. Мы тут сами закончим. Вы идите. Там ваш отец..
Мы сделали несколько шагов, и тут он снова нас окликнул:
— Пацаны, вам врачей не надо? — Нет, спасибо. Даже штанов сухих и то не надо
— Ясно. Вопросов нет… Хотя… Можно один вопрос? Мы разом повернулись, и Максим четко ответил:
— Только один? Спрашивайте, товарищ подполковник
— Ты прав. Как тебя? Максим?. Тут одним вопросом не обойтись. Но всё — таки. Что чувствовали, когда стояли под стволами? — И торопливо добавил:
— Если не хотите, не отвечайте
— Почему же. И страх был, и обида, и злость. И плакать хотелось. От бессилия
— Плакали? — Нет. Перед ними не хотелось. Получилось бы, что мы, ну, как бы удовольствие им доставили бы
— А сейчас? — А сейчас — то чего реветь… Товарищ подполковник! — Да
— А они бы нас правда убили? Подполковник на секунду опустил глаза