Каньон убийств

Гардинер Мэг

— Поговорим насчет ТФЖ. Как твой мальчик, занимающийся Брэндом?

— Он целеустремлен. И далеко не мальчик, Харли.

Огонек в ее глазах погас.

— Извини, ты права. Ему двадцать семь, и он старше, чем большинство пятидесятилетних мужчин. Виновата. Я воспринимаю всех своих студентов, изучавших у меня право в сфере предпринимательства, как мальчиков даже по прошествии многих лет.

Харли иногда вела занятия с аспирантами в Калифорнийском университете. Джесси посещал эти занятия,

и, как я поняла, Кази — тоже.

Харли в очередной раз наполнила бокалы, когда открылась дверь и появился Кенни Руденски. Только его нам не хватало! Кенни задержался в дверях, позволяя всем посетителям бара насладиться его видом. На нем была куртка мотоциклиста, брюки цвета хаки и тяжелые ботинки. Ансамбль был взят прямо из «Великого побега». Под мышкой Кенни держал мотоциклетный шлем. Улыбнувшись, он направился к нашему столику.

— Харли, Гиджет, — поклонился он нам.

Затем он повернул стул спинкой к столу и сел на него верхом. Шлем он положил на столик с таким видом, словно это был военный трофей.

— Я должен извиниться перед вами, — заговорил он, наклонившись ко мне. — Я не знал, что у вас с Джесси Блэкберном роман. Простите, если я поставил вас в неудобное положение.

Я посмотрела на Харли. Неужели это она устроила спектакль?

Харли старательно изучала бокал.

— Вам следует извиниться перед Джесси. При чем здесь я?

— Верность. Мне это нравится. — Кенни надавил большим пальцем на то место, где в древесине столика был когда-то сучок. — Как бы там ни было, мне вовсе не хотелось заводиться.

— Все в порядке.

Большой палец Кенни продолжал тереть столик. Я уставилась на мотоциклетный шлем. Кенни перехватил мой взгляд.

— Старая любовь. Гонял на мотоциклах во дни беззаботной юности. А вам нравятся мотоциклы? — Он кивнул в сторону окна. — Мой стоит у дороги. Хотите прокатиться со мной? Я вполне безобиден, никаких наездов на велосипедистов, обещаю.

Я посмотрела ему прямо в глаза: неужели он и в самом деле только что сказал это?

— Я провожу социологический опрос. Как вы думаете, почему Франклин Брэнд вернулся? — спросила я.

— Чтобы восстановить свое доброе имя. Так как вы насчет того, чтобы проехать разок вокруг бара?

— Вы продолжаете утверждать, что Брэнд не совершал наезда? Кого же вы считаете виновным? МОССАД?

Харли подняла глаза:

— Не отвечай ей, Кенни.

— Почему это?

— Да, — сказала я, — почему бы ему не ответить?

— Эван — журналистка, пишущая на темы права. И с твоим отцом она познакомилась, когда брала у него интервью для журнальной статьи, — пояснила Харли.

— Но она не интервьюирует меня. Мы просто пустозвоним.

Она поставила бокал на столик.

— Любые общения с прессой должны быть официально

оформлены, то есть через фирму. Я говорю вполне серьезно.

— Тебе нравится предотвращать вопиющие промахи. Верно, Харли? — улыбнулся Кенни.

У Харли порозовели щеки.

— Оставь свои шутки для раздевалки. Будь так любезен.

Улыбка у Кенни стала шире.

— Ну ладно. Все в порядке. Не следует надевать суспензорий, готовясь танцевать твист.

Я смотрела на него в недоумении. Эти колкости относятся к сексуальной ориентации Харли или к практике юрисконсульта? Или он хотел произвести на меня впечатление? А может быть, это было неким воображаемым инстинктивным движением, своего рода эквивалентом попытки Кенни схватиться за свои гениталии, чтобы убедиться, что они на месте?

Кенни встал со стула.

— Коли она журналистка, то у Блэкберна существует ничем не ограниченная возможность обнародовать свою версию происшествия. Возможно, это помогло бы мне сравнять счет. — Он подмигнул мне. — Приглашаю на прогулку в последний раз.

— Спасибо, нет.

— Вы многое потеряли, Гиджет.

Он подхватил шлем и удалился.

Настроение у меня испортилось.

— Харли, что все это значит? Это ты организовала нашу встречу?

Она вздохнула:

— Я хотела снять напряженность между вами, понизить тональность риторики.

— Риторики? — возмутилась я. — Это были инсинуации и грубые выпады!

— Ничего страшного. Ты, наверное, не заметила: в жизни все меняется каждые десять секунд. Именно поэтому адвокаты так прилично зарабатывают. — Она протянула мне бокал. — Плесни-ка еще шампанского.

Покинув «Парадайз», я отправилась к Джесси домой. Песчаниковые горы на солнце отливали золотом, а небо темнело на глазах от кучевых облаков. Скоро должна была начаться гроза.

Джесси жил на берегу. Подъездная дорожка к дому петляла между монтеррейских сосен. В доме из некрашеного дерева были высокие потолки, окна выходили на море.

У Джесси я обнаружила Адама Сандоваля. Друзья сидели на веранде. Они были одеты в костюмы для занятий серфингом.

Пляж омывали серебристые волны.

Я тихо подошла к Джесси сзади и обняла за шею. Он повернул голову, и я поцеловала его в губы.

— Адам купил новое снаряжение, — сказал Джесси и кивнул на маску, ласты и ружье для подводной охоты, лежащие на столе. Плавание у Кауаи производит глубокое впечатление. У тебя еще есть время, чтобы получить сертификат аквалангиста и составить нам компанию.

Я снова поцеловала его.

— Честно говорю, тебе понравится.

— Нет. Это тебе оно нравится. И главное — я не собираюсь провести свой медовый месяц в ластах.