Канону вопреки
Шрифт:
Второй участник посиделок, он же восьмой и самый младший из вышеупомянутых старейшин, призадумался.
– Да, дельце может выгореть. Ежели мы будем все время крутиться поблизости от Сергиуса и его прихвостней, то...
– Георг начал озвучивать плоды своих двухминутных размышлений, и в это мгновение его посетила неожиданная мысль.
– Погоди-ка! Только не говори мне, что ты решил подстраховаться на тот случай, если байка Старейшего окажется правдой!
Худощавый вампир издал тяжелый вздох и спросил:
– Сколько раз можно повторять одно и то
– Если бы тебя сейчас услышал Сергиус, то он бы, несомненно, очень расстроился, - ухмыльнулся приглашенный гость.
– Поэтому мы постараемся его не расстраивать... до поры, до времени, - усмехнулся в ответ Алин.
Некоторое время собеседники мерялись клыками, а затем, как-то разом поскучнев, Георг вернулся к предыдущей теме:
– Пожертвовать собой ради своих родичей - это, конечно, достойный конец для главы Рода, однако не гарантирует...
– Не торопись хоронить нас раньше времени, - излияние сообщником сомнений оказалось прервано самим вдохновителем побега.
– Главное - не давать повода для подозрений, поэтому будет лучше, если покамест наш разговор останется только между нами. Впрочем, если тебя вдруг озарит гениальная идея, как нам выбраться из этой задницы - милости просим, я всегда готов к конструктивному диалогу.
– Моя единственная идея заключается в том, что в один прекрасный день ударившая с небес молния насмерть пришибет этого старикашку-маразматика, - пробубнил себе под нос Георг.
– Из-за своей козлиной бороденки ты кажешься старше его.
– Уж чья бы корова мычала, - тут же отозвался молодой мужчина, посмотрев с намеком на подернутые сединой волосы друга.
– Ну, на то он и сильнейший клана, чтобы выглядеть юнцом при своем-то трехсотлетнем возрасте - справедливо отметил Алин.
– Думаю, закончим на этом. К тому же еще рановато задумываться о чем-то конкретном, так что лучше перейдем к другим вопросам...
Бородатый вампир оживился: обсуждение минувшего собрания старейшин, на котором Сергиус "обрадовал" всех своими планами, успело ему надоесть еще по дороге в это захолустье, поэтому он с большим энтузиазмом воспринял предложение собрата и принялся щедро делиться с ним мало-мальски интересными сведениями, накопленными за те пару недель, что они не виделись.
"Да, выбор сделан", - подумал владелец избушки, с едва заметной усмешкой поглядывая на разошедшегося друга.
– "А насколько он был правильным, покажет время ..."
Апрель 1747 года, маленькая деревушка в окрестностях города Драков.
– Алинчик, не юли, старейшине это не к лицу. Ты ведь сам вызвался для этой работенки, хотя мог просто послать кого-то другого, - проворковала миниатюрная черноволосая девушка, легкой грациозной поступью меряющая конек
– Сергиус четко приказал - поставить зарвавшихся людишек на место, да так, чтобы этот урок они запомнили надолго. А теперь ты убеждаешь меня, что нам стоит ограничиться одним трупом?! Я пришла сюда, в надежде хорошенько повеселиться... Ты понимаешь, о чем я говорю?
Седьмой старейшина мысленно поморщился и, водрузив ногу на пресловутое тело, посмотрел на сливающийся с ночным небом силуэт вампирши, а потом проникновенно произнес:
– Джаэлл, козочка ты моя ненаглядная. Мне не жалко этот корм, но если мы вырежем тут все и вся, то "запоминать" будет просто-напросто некому - это во-первых. А во-вторых, чем больше мы убьем сейчас, тем меньше останется потенциальных жертв к началу события, на планирование которого, между прочим, главой клана было потрачено добрую пару сотен лет. Как думаешь, твой незабвенный Старейший сильно расстроится, если вдруг окажется, что для задуманного ему не хватает парочки-другой немытых крестьян?
Пятая старейшина и по совместительству левая рука Сергиуса оскалилась и безликой тенью слетела вниз, а ее правая ладонь размытым движением метнулась к горлу Алина. Хоть девушка и опережала напарника по рейтингу глав родов на целых две строчки, это не помешало ему с легкостью перехватить запястье взбешенной особы и не позволить украшенным когтями пальцам дотянуться до его горла.
– Да как ты смеешь!
– прошипела она, пытаясь второй рукой расцарапать лицо мужчине.
После парочки незамысловатых телодвижений спина Джаэлл оказалась прижата к груди защищающегося, который, крепко стиснув девичье тело в объятьях, старался удержать его, при этом не позволяя излишне своевольничать дергающимся рукам.
– Пусти, мерзавец!
– Извивалась высшая вампирша.
– Тебя Сергиус на ленточки нашинкует, когда узнает, что ты непочтительно отзывался о нем! Нет! Сначала я покрошу тебя на винегрет!
– Ой, ли? А не свою ли судьбу ты только что расписала?
– прошептал он на ушко трепыхающейся старейшины.
– Ведь это ты переиначиваешь его приказ и пытаешься, пусть и невольно, навредить основному плану. К тому же в моих словах не было ничего "непочтительного" или, не дай бог, оскорбительного. К нему как ни к кому другому применимо слово "незабвенный", да и в том, что при неудаче он сильно расстроится, сомневаться не приходится.
Уговоры возымели эффект, и Джаэлл, успокоившись, перестала барахтаться.
– Сергиус не "мой", - сдавленно произнесла она.
– Может, уже отпустишь? И с каких пор ты стал таким сильным?
Объятья разжались, и в спину замешкавшейся на мгновение особы последовал легкий толчок, который, тем не менее, придал ей значительное ускорение.
– Как скажешь, милая. Но ревность до добра не доведет, особенно если ревновать Вторую к Первому, являясь при этом всего лишь Пятой. Это я тебе как друг детства ответственно заявляю.
– Последний вопрос был благополучно пропущен мимо ушей.