Капитан Блад
Шрифт:
Он решил пока отступить, затаиться, выждать удобного случая. Грант не мог круглые сутки и триста шестьдесят пять дней в году быть Суперменом. Сенкевич точно знал: каждый человек иногда становится уязвим, надо лишь поймать момент слабости. Лишь иногда он разговаривал с Грантом, незаметно отыскивая в его прошлом и настоящем болевые точки.
Сейчас и Грант, и Сенкевич были озабочены одним фактом: огонек, обозначавший звездолет Блада, снова исчез с карты, сигнал отсутствовал. Грант принял решение высадиться на Финестре, в сторону которой направлялась
Крейсер величественно опустился туда, где должен был находиться космодром Финестры. Стояла глубокая ночь. На пустой выщербленной посадочной площадке не горело ни одного огонька. Здание космопорта тоже стояло темное.
– Высадить роботов-разведчиков, – приказал Грант. – Зона обследования – космопорт, космодром и прилегающие территории в радиусе двух километров.
Снабженные камерами и тепловизорами роботы, небольшие, изящные, тонконогие, похожие на диковинных металлических птиц, скатились с трапа и разъехались в разные стороны. В кабине управления повисли пять голографических изображений, транслируемых их камерами. Грант с Лонгом внимательно всматривались в картинки, но везде отображалась лишь темнота, грязь и разруха. Сломанные строения, выбоины на посадочных площадках, обломки звездолетов – и кругом ни души. Тепловизоры на роботах сигналов не подавали. Судя по всему, живых существ на космодроме не было.
– Планета необитаема? – нахмурился Грант. – Сведения бортового компьютера устарели? Этого не может быть.
«Может, может, еще как может», – заметил опытный Сенкевич.
«Воздержитесь от оценочных суждений. Вы не разбираетесь в современных реалиях».
«Зато я в реалиях в принципе разбираюсь, – настаивал Сенкевич. – Согласен, ты отличный командир, лучший солдат, все такое. Но прости, в экономике ты не шаришь. Не шаришь ведь? Так послушай».
«Хорошо, у вас три минуты. Излагайте».
«Ну вот смотри. По данным компьютера, Финестра – колония, она использовалась для добычи полезных ископаемых, так?»
«Допустим».
«Тогда она была нужна, тогда на ней был порядок. Имперский или как там у вас… корпоративный? А теперь ресурсы истощились, так?»
«Да».
«Ну и кто в нее бабло будет вкладывать? Забросили планету».
«Вы считаете, Финестра необитаема? Но на ней есть две действующие шахты».
«Почему необитаема? Очень даже обитаема. Только теперь на ней полный бардак».
Лонг прервал напряженный внутренний диалог:
– Адмирал, смотрите!
Одна из камер отобразила чью-то помятую физиономию с закрытыми глазами. Лысеющий мужчина лет пятидесяти в грязном, заляпанном сальными пятнами комбинезоне лежал на спине, широко раскрыв рот.
– Это разведчик номер три, он находится в космопорте, – пояснил Лонг. – Больше в здании никого обнаружено не было.
– Доставить его на борт, – приказал Грант.
«Зачем, адмирал? – запротестовал Сенкевич. – Свидетеля лучше допрашивать на месте. Пойдем прогуляемся».
«Покинуть
«Слушай, ты сам ходячая инструкция! – возмутился Сенкевич. – Даже говоришь, как робот. Пошли! Неужели размяться не хочется? Или боишься?»
То ли Грант тоже засиделся на корабле, то ли подействовал упрек, но он поднялся и приказал:
– Отряд из пяти человек в сопровождение. Я иду на поверхность.
Эрик Лонг подскочил, лихо козырнул. Дисциплина на борту «Непобедимого» была железная.
Несколько минут спустя Грант под охраной пяти вооруженных до зубов космодесантников, в боевых костюмах, усиленных экзоскелетами, шагал через посадочное поле к космопорту.
«Не понимаю, зачем я тебя послушался», – мысленно возмущался он.
Сенкевич помалкивал. Кажется, он нащупал маленькую слабость адмирала: тот терпеть не мог обвинений в трусости и велся на банальную подначку. Видимо, скрытым пороком Гранта был азарт.
Здание космопорта встретило их темнотой и затхлостью. Яркая подсветка на шлемах десантников разогнала сумрак, стали видны заброшенные терминалы, пыльные стойки, погасшие древние экраны. Сверху по неподвижному эскалатору спустился робот-разведчик. Замер перед Грантом, проскрипел:
– Жду инструкций.
– Указать обнаруженного субъекта, – велел адмирал.
Субъект валялся в просторном пустом помещении на продавленном диване, заливисто храпя и распространяя удушливый запах перегара. Рядом стояла пустая упаковка из-под дешевого виски. Грант представился по всей форме:
– Адмирал межгалактической эскадры Корпорации Гарри Грант.
Мужик ответил новой руладой.
«Не трать время, – посоветовал Сенкевич. – Не проснется».
«Надо было доставить его на корабль, – проворчал Грант. – Там в клинике его быстро привели бы в чувство. И зачем я тебя послушал?»
«Я сейчас сам его в чувство приведу, уступи».
Странно, но адмирал не стал возражать. Сенкевич с наслаждением ощутил полную власть над телом. Прошелся взад-вперед, остановился перед дрыхнущим пьяницей. Немного подумав, первым делом сшиб его с дивана. Мужик зашевелился, что-то возмущенно пробубнил. Сенкевич огляделся, отыскал упаковку воды, выплеснул ее на голову спящего, гаркнул:
– Кончай ночевать!
Человек неохотно сел на полу, посмотрел на адмирала осоловевшими глазами.
– Ты кто?
– Хрен в пальто! Сейчас я спрашиваю! Имя, должность?
– Фред Блюм, начальник космодрома.
– И какого черта здесь происходит? Где люди, где звездолеты?
– Ничего не происходит, – обиделся Фред. – Закрылся космодром. Людей всех давно уволили, звездолеты уж год как не приземлялись. Я здесь вместо сторожа.
«Говорил я тебе? Планета в запустении, везде бардак», – мысленно произнес Сенкевич и продолжил допрос:
– Вчера или сегодня не приземлялся крейсер под названием «Арабелла»?