Капитан Брамы
Шрифт:
Занятненько, — усмехнулся отец Василий, — и логически ожидаемо, что служители антихристовой церкви и здесь прибегнут к услугам демонов. Ладно, пусть идут, пусть узнают, что такое суд Божий!
Отпустив Пастуха, отец Василий уже через минуту забыл о краснокутовском попе. Вновь и вновь он прокручивал послание ангела:
Государь намерен быть здесь. Государь! Отсюда он начнет поход на Москву, по окончанию кратковременных бедствий…
Да, последнее посещение ангела было самым долгим и основательным. Ангел ему первому сообщил об убийстве двух демонов. Еще кровь
Еще ангел велел не ослаблять натиск. Готовить поход на холм. После чего сообщил главное. Начал издалека, мол, все непросто так: и аномальная зона и расположение возле моря и то, что по воле Божьей, бесы земли, гномы, даны тебе в послушание.
Нет, не просто это. По своему смирению ты избран Господом, избран первым встретить государя, что явиться из-за моря. Отсюда он начнет готовить поход на Москву…
Он забыл уточнить у ангела, правильно ли насчет Москвы понял. Ведь Москва провалится в преисподнюю. Или это в духовном смысле надо понимать. Или не все провалится, что-то останется.
Ладно, не его ума дело. Главное в другом:
Он встретит самого государя!!! Он, грешный и ничтожный монах, и иерей Василий, презираемый своими братьями, сосланный епископом в бессрочную ссылку, в эту дыру, он!..
Воистину, дивны дела Твои, Господи! Дивны! Первых Ты делаешь последними, а последних первыми…
Господи, да за что мне все это! Даром! Прости, но мне хочется петь и танцевать. И славить Тебя так, как славил великий псалмопевец Давид. Грешный Василий видит из своих катакомб дальше, чем они, из своих сияющих столиц.
И смех и грех! Одни ждут, что кто-то из угасшего рода Романовых неким чудом объявится. Другие, что государь чуть ли не с неба свалится и неким чудесным образом Святая Русь появится. Третьи и сами не прочь себя в цари. А государь возьмет и здесь высадится.
Они думали, что поставили на грешном Василии жирную точку. А грешный Василий первым государю поклонится! Первым!..
Вот с такими мыслями, едва не пританцовывая, вышел отец Василий из катакомб. И увидел мертвых стражей. И красную кровь. И почему-то померкло буйное веселье души. Отец Василий вдруг пожалел мертвых демонов. Жалкие, босые создания были так похожи на несчастных людей.
Беженцы — подумал отец Василий. И тут же вспомнил, как грозный царь лично багром жидовствующих топил. Лично!
Сколько во мне еще розового христианского гуманизма, достоевщины, — устыдил себя он. А Филька с Тимошкой уже тянули свои «рыбки» под его благословление.
Отец Василий благословил «рыбки» и сказал гномам:
— Молодцы, настоящие воины государя!
— Воины! Воины! Воины! — радостно заорали гномы.
Из глубин катакомб раздалась гулкая барабанная дробь. И еще одна. И еще.
У-ытрычх
— Никогда народ земли не убивал наших братьев, — вздохнул Серебряный и спросил нас, — вы не догадываетесь, кто за
— Догадываемся, — тихо ответил Капитан.
— Кто? — эмоционально выдохнул отец Иван.
От состояния покоя у нас не осталось и следа. Нас охватила, или, возможно передалась от стражей, тревога, беспокойство.
Убили двух прекрасных существ. Какой-то народ земли. И каким-то образом это страшное происшествие имеет отношение к нам. Раз Серебряный именно нас спрашивает.
— Кто? — нетерпеливо повторил отец Иван.
— Отец Василий, скорее всего, — просто ответил Капитан.
— Иеромонах убил двух стражей! — почти закричал отец Иван, — он что, с ума сошел. Зачем?.. Впрочем, я тоже об этом подумал, но тут же отбросил эту мысль, как нелепую.
— Нет, не лично он убил, — сказал Белодрев, — но по его приказу.
Повисла тягостная, непривычная для этого светлого места тишина. Мне стало стыдно, стыдно до омерзения за весь наш человеческий род.
— Не печальтесь, друзья-человеки, — сказала Игуменья и улыбнулась, — мы вас ни в чем не упрекаем, да и как вас можно упрекать, вы непричастны к совершенному злу.
— Более того, — продолжил Серебряный, — мы и служителя Кон-Аз-у… Василия не упрекаем. Ибо и ему было внушено.
— Кем внушено? — спросил отец Иван.
— Духами с кургана тьмы, — спокойно ответил Серебряный. — Точнее, каким-то одним из них. Очень сильным. Не простым духом.
— То есть, речь идет о тех сущностях, которых мы зовем бесами? — уточнил я.
— Совершенно верно, — сказал Белодрев, — мы именуем их… пришельцами. Да, пришельцами. В незапамятные времена они вторглись к нам из глубин космоса. Они пришли на землю со стороны созвездия, которые вы называете… Скорпион. Да, так поется в наших самых древних песнях.
— Бесы пришли из космоса, из созвездия Скорпиона?! — не удержался я. — Никогда ничего подобного не слышал. У нас они просто ниспали с Неба. Они же духовные сущности, ни могли же они в звездолетах прилететь.
— Зачем им эти, звездо-у-леты? — удивился Белодрев. — Машинами вы пользуетесь. А им машины ни к чему. Да и не об этом речь. Слушайте дальше.
— С самого момента вторжения и поныне, пришельцы пытаются захватить и переделать по-своему эту землю, воздушный слой, а народы здесь живущие пленить и вовлечь в страдание. В случае же с Василием, демон с кургана (пусть будет демон, так вам привычней), так вот, демон пытается расстроить будущий союз между нашими народами.
— Союз? — удивлено переспросил отец Иван. — О каком союзе речь? Ничего не понимаю.
— Каюсь, — вздохнул Капитан, — самое главное я вам так и не рискнул сообщить. Решил, что это вам уясниться на месте.
— И что же самое главное? — спросил я.
— Будущая связь между нашими народами; увы, она будет недолгой, для этого берега, но будет, — сказал Серебряный. — Но прежде несколько слов о народе земли.
— О народе земли?!
— Что-то вроде гномов, — уточнил Капитан.
— И эти… гномы, — продолжил Серебряный, — работают тут на отца Василия. Они у него послушники, или рабы. Не знаю, как правильно.