Капитан чёрных грешников
Шрифт:
— А остальные?
— Второй на голубятне залег, а третий внизу, в сарае. Со всех сторон нам черные братья будут видны, еще не подойдя к стене.
— А работники твои?
— Да знаешь ли, дома только один сейчас.
— А другой где?
— Другой, Бальтазар, утром поехал в Пейрюи с телегой и тремя лошадьми. Я там сена сторговал, его послал забрать. А как дождь пошел, так он там и остался.
Но тот, что тут, — парень крепкий, один за двоих сойдет. Да вот он тут, на дереве.
И фермер
Жером вышел за порог посмотреть, куда показывает фермер, но в этот самый миг раздался выстрел, потом другой, и собаки завыли пуще прежнего.
— Это Нарсис стрелял! — воскликнул Мартен.
Нарсисом звали его старшего сына.
На выстрелы отворилось окно второго этажа.
Господин Жан де Монбрен высунулся из него и спросил:
— Что это там за шум?
XIV
Два прозвучавших выстрела вырвали господина Жана де Монбрена из какой-то тягостной летаргии, в которую он погрузился с утра — с того момента, как уехали его брат с племянницей.
Жану де Монбрену еще не сравнялось пятидесяти, но голова его уже вся поседела, и борода тоже. Он казался лет на десять старше своих лет.
В этот же вечер ему можно было дать все семьдесят — так он был изможден. Он поссорился с братом.
А из-за чего?
Из-за того, что племянница, мадемуазель Марта, посмела признаться: она, этакая новая Джульетта, полюбила барона Анри де Венаска — второго Ромео.
А отец не проклял дочь и готов был ее простить.
Господин Жан де Монбрен унаследовал фамильную вражду к Венаскам. Вражду во всей ее ярости. Он твердо верил в виновность Большого Венаска, хотя того и оправдали. Жан говорил всем и каждому, что его отца, старого Монбрена, убил Большой Венаск.
Говорил он это и нынче утром, при прощании, которое выдалось бурным. Марта же возражала ему и говорила, что Венаски не душегубы.
А потом, когда брат и племянница уехали, гнев старого дворянина тут же прошел, сменившись какой-то прострацией, которая в конце концов излилась слезами.
Он остался один, не хотел выходить из комнаты и даже забыл поужинать. Слуги в замке видели его в такой ярости, что никто не посмел и слова ему сказать.
Итак, два выстрела вырвали господина Жана де Монбрена из его душевной летаргии.
Он вскочил, бросился к окну и крикнул:
— Что это там за шум?
— Право слово, — сказал старик Жером фермеру Мартену Бидашу, — пора уже все рассказать господину Жану.
И крикнул в ответ хозяину:
— Надо вам взять ружье, сударь: черные грешники на подходе!
Это слово подействовало на старого дворянина так же, как действует боевая труба
— Черные грешники! — воскликнул Монбрен. — Ну, мы им устроим прием!
Через пару минут он был готов.
Фермеры, слуги — вся отважная верная армия вдруг увидела в своих рядах господина Жана де Монбрена с охотничьим ружьем в руках и с пистолетами за поясом.
Голос его был звонок и отчетлив, глаза сверкали; он стал во весь свой высокий рост, лишь немного сутулясь, и, казалось, к нему вернулась вся его молодая сила.
— А кто стрелял? — спросил он.
— Нарсис, — ответил фермер.
Тут как раз подбежал и Нарсис, громко крича:
— Попал! Я в него точно попал!
— В кого? — спросил старик Жером.
— В черного грешника.
— Ты видел его?
— Как вас вижу. За сто шагов, в винограднике.
— Он был один?
— Должно быть, на разведку выходил, — задыхаясь, рассказывал фермерский сын. — Вдруг увидел меня на крыше и остановился. Потом свистнул.
— А ты стрельнул?
— Да, только с первого раза промазал: у меня палец дрогнул, а он нагнулся. Зато со второго точно попал.
— Ну, ребята, — сказал тогда господин Жан де Монбрен, — нечего удивляться, что черные грешники опять явились: Венаск влюбился в мадемуазель Марту.
Все присутствующие разом удивленно вскрикнули.
Из груди господина де Монбрена наконец-то вырвалось слово, которое объяснило им все, что случилось за последние дни. Почему поссорились братья, почему младший брат с дочерью уехали в город — все теперь стало ясно.
— Дядя этого негодяя, — с дикой ненавистью продолжал господин де Монбрен, — убил моего отца. Конечно же, этот тоже хочет меня убить, чтобы овладеть моей племянницей.
— Пусть только сунется! — проворчал старик Жером и судорожно стиснул приклад своего ружья.
— Надо бы все-таки проверить, точно ли Нарсис попал, — сказал фермер.
— Конечно, — ответил господин де Монбрен. — Давайте, пошли.
— И собак с собой надо взять, — заметил старый егерь Жером.
Дождь немного поутих, но ветер бушевал среди деревьев парка, зловеще трещали сучья.
С тех пор как появился господин де Монбрен, командиром стал, конечно, он, а не Жером и не фермер.
Хозяин замка разделил отряд пополам. Четыре человека остались во дворе, готовые к любому повороту событий. Четверо пошли вместе с господином до Монбре-ном.
Отворили калитку в воротах замка. Собаки выскочили наружу. Нарсис бежал за ними следом, освещая дорогу, и приговаривал:
— Ищи, Нептун! Ищи, Венера!
Собаки мчались вскачь с заливистым лаем.
— Тут он, — сказал Нарсис.