Капитан Два Лица
Шрифт:
Розинда наблюдала, как паж по ядам пьет из ее кубка. Ничего говорить и тем более оправдываться она явно не собиралась. Дуан ненадолго оставил ее, сходил к помосту музыкантов и дал им знак играть что-нибудь особенно веселое. Ему во что бы то ни стало нужно было всех отвлечь, и некоторые отвлеклись.
Продолжая улыбаться, Дуан отослал пажа, приобнял сестру и отвел в сторону, за одну из окаймлявших зал широких колонн. Здесь он дал волю своему гневу, правда, это выразилось только в смачном ударе кулаком по ладони. Розинда ухмыльнулась. Дуан сжал ее
— Что ты творишь?
— Я пришла, — с достоинством отозвалась она, — выбирать супруга. И не собираюсь тут стоять.
С этими словами она скинула руку брата и, шурша юбками, сделала пару шажков в сторону. Дуану пришлось идти следом.
— Ты же пообещала вести себя нормально!
Розинда надула подкрашенные всё тем же малиновым цветом губы и склонила к плечу голову, с самым скучающим видом наблюдая за танцующими.
— Я обещала всего лишь присмотреться к твоим гостям. И я присматриваюсь. Так, как хочу.
— То есть мне нужно было уточнить, что ты не должна меня позорить и оскорблять принцев?
— А как то, что я делаю, может их оскорбить? Я ведь всего лишь эффектно появилась. Это же весело!
— Принцессы так не делают.
— А короли не держат свиней! — парировала сестра. — Да, я уже знаю, кого ты к себе поселил, и вот это просто…
— Как ты могла заметить, моя свинья сидит дома. По крайней мере… — слова вырвались помимо воли Дуана, — одна из них.
Розинда презрительно фыркнула, никак не среагировав на это полускрытое оскорбление. Но когда она ответила, ее голос, обычно уверенный, странно задрожал:
— Ино, как ты не понимаешь? Они все тут… ужасны. Совершенно одинаковые, воняют духами, слюнявят мне пальцы, как гончие на нашей псарне, и…
— Хватит. — Дуан, старательно сберегая остатки терпения, скрестил на груди руки. — Перестань нести чушь. Они всегда душились, всегда целовали тебе руки, и, думаю, раньше ты так не возражала. Что изменилось?
Сестра неожиданно опустила глаза; выбившаяся прядь черных волос упала на круглое лицо.
— У нас здесь всё какое-то… ненастоящее. Я не знаю другой жизни, ни капельки, но я… я не хочу.
Дуан вздрогнул. Розинда опять посмотрела в упор сверкающими синими глазами. Она явно собиралась сказать что-то еще, но король Альра’Иллы уже справился с досадным чувством, будто делает что-то не так, и опять повысил голос:
— Ты должна принять чье-то приглашение на танец. Многие приехали сюда ради тебя!
Тонкая темная бровь презрительно вскинулась.
— Ради наших денег и земель, хотел ты сказать? И соли?
— Розинда!
Сестра топнула ногой; Дуан поджал губы. Он ощущал себя крайне скверно, но продолжал говорить то, что, по идее, должно было быть правильным.
— Веди себя прилично. Хотя бы раз. Подумай о матери, видела бы она тебя!
«И видел бы меня отец…» —
Сестра затравленно осмотрелась. На нее то и дело косились, косились с жадным нетерпеливым любопытством, и Дуан тоже это заметил. Взгляды были какими-то… вязкими. Скользкими и приторными одновременно, как патока, разбавленная жабьей слизью.
— Ладно. — Розинда сдалась и произнесла довольно громко: — Я буду танцевать! Буду. Но только с тем, кто поймал розу, которую я бросила, когда пришла, и кто вернет ее мне. Хотя вряд ли кто-то ее поймал, и поэтому я могу…
— Это ваша, маара?
Дуан обернулся. Он почему-то догадывался, — готов был поставить с десяток золотых ракушек, — кого именно увидит. И выигрыш бы непременно ему достался.
Принц с пятого балкона был сегодня в простом сером камзоле и белой, но все равно слишком плотной для теплого вечера рубашке. На фоне прочих он выглядел почти как тень, но во всем бледном облике было одно яркое пятно — малиновая роза в сложенных ладонях. Окинув юношу взглядом, Розинда нахмурилась.
— Я даже не успела объявить это во всеуслышание! Вы подслушивали? Вы дурно воспитаны, я не буду…
Дуан улыбнулся принцу и крепко ухватил сестру за локоть.
— Она будет. Ле Спада не нарушают своих слов. Просто верните ей ее собственность: вот здесь, в волосах, есть место.
На этот раз Дуан смог посмотреть на сестру достаточно злобно: она не двигалась, пока принц с величайшей бережностью вплетал цветок в тугие локоны. Юноша был очень высоким, и ему пришлось значительно наклониться.
— Дылда, — сообщила Розинда вполголоса и наградила его взглядом исподлобья. — Глыба льда! И коса дурацкая, мышкин хвостик!
Дуану захотелось оторвать ей голову вместе со всеми этими цветами, но принц промолчал, — только улыбнулся и протянул руку. Под бдительным взглядом брата Розинде пришлось взяться за нее и даже поблагодарить:
— Спасибо.
Музыканты заиграли новый танец — быструю, крутящуюся калибу. Главную партию там брали клавишные — плоские длинные тибы, разложенные на коленях у трех долговязых мужчин и напоминающие скелеты древних рыб. Дуан, постепенно пятясь от присмиревшей сестры назад, напоследок спросил светловолосого принца:
— Скажите… как ваше имя?
Юноша внимательно посмотрел королю в глаза, и тот вновь услышал ровный, чистый, но зычный для довольно худого телосложения голос:
— Фаарроддан о’Конооарр. Для простоты — Арро. Я родом из Нира.
Дуан кивнул и поклонился. Почему-то он не был удивлен ни тем, что розу капризной принцессы поднял именно тот, кого ее отец назвал «славный малый», ни тем, что «славный малый» был из Королевства-На-Корнях, последнего цивилизованного королевства Морского Края. Того самого, в порту которого Железный когда-то покинул свой корабль.