Капитан Кайман
Шрифт:
— Лучше, чем многих.
— Тогда вы мне, вероятно, можете подсказать…
— Где находится гостиница?
— Нет, мне нужен ближайший банк или ломбард.
— Ломбард… хм, а что вы хотели бы заложить?
— Не имеет значения.
— Это имеет значение, сэр, если вы действительно хотите, чтобы я дал вам именно те сведения, которые вам нужны.
— Я хочу продать одну ценную бумагу.
— Под какое обеспечение она выдана?
— Под золотой песок и самородки.
—
— Это не имеет смысла.
— Отчего же? Если эта ваша бумага в самом деле имеет ценность, я куплю ее сам. Я иногда совершаю подобного рода сделки — в тех случаях, заметьте, когда это сулит какую-то выгоду.
— Вот она! — Он достал найденный в Hide-Spot бумажник, вытащил оттуда одну из банкнот [48] и протянул ее торговцу. Пристально посмотрев на странного типа в ветхой, рваной одежде, тот изобразил на лице крайнее удивление.
48
Банкноты — кредитные деньги, выпускаемые эмиссионными банками; в XIX веке обменивались на золото.
— Двадцать тысяч долларов на предъявителя, банк Чарлза Брокмана, Омаха! Банкнота настоящая. Сколько же вы за нее хотите?
— А сколько дадите вы?
— Половину.
Мертенс взял бумагу у него из рук и направился к выходу.
— Всего доброго, мастер Ливингстон!
— Стойте! Сколько вы хотите за нее?
— Любой банкир не торгуясь выложит мне восемнадцать тысяч, но я уже сижу здесь у вас и, кроме того, тороплюсь. Выкладывайте шестнадцать, и банкнота ваша.
— Это невозможно. Я ведь не знаю, являетесь ли вы законным…
— Well, сэр, вам она ни к чему, и закончим на этом!
Ливингстон, схватив его за рукав, стал поднимать цену все выше и выше и кончил тем, что принес из-за драного занавеса требуемую сумму. Он принадлежал к тому типу готовых торговать всем подряд деловых людей, которые, несмотря на свой невзрачный и не свидетельствующий о кредитоспособности внешний вид, никогда не испытывают недостатка в необходимой наличности.
— Вот вам деньги; сегодня у меня такой день, что я все время вынужден уступать. Может быть, у вас есть еще векселя для продажи?
— Нет. Всего доброго.
Он ушел. Ливингстон проводил его во двор и там занялся купленными лошадьми. Оба чужака удалились. Появился работник, принявшийся освобождать животных от сбруи.
— Хороший барыш, — проворчал Ливингстон, — великолепная порода, ладно сложены; их, конечно, загнали, но при хорошем уходе они скоро снова будут выглядеть как надо.
Он все еще ходил
На скаку индеец случайно обратил внимание на знакомого нам торговца и в ту же секунду осадил коня.
— Пусть мой белый брат посмотрит на этих лошадей! — крикнул он.
Белый последовал за ним к дверям барака. Мельком взглянув на вывеску, он подъехал вплотную к торговцу и поздоровался:
— Good day, сэр! Похоже, вы купили этих лошадей весьма недавно?
— Yes, мастер, — ответил тот.
— У двоих, которые выглядят следующим образом? — И он дал подробное описание Мертенса или, по-другому, Бретиньи, и Вольфа, которого, как известно, прежде звали Летриер.
— Да, кажется, это были они, мастер.
— Они все еще здесь?
— Нет.
— Куда они направились?
— Не имею понятия; честно говоря, мне до этого нет никакого дела.
— Но вы должны хотя бы знать, в каком направлении они от вас ушли?
— Они завернули за угол вон там. Больше я ничего не могу сказать.
Траппер на мгновение задумался, потом бросил острый, проницательный взгляд на торговца и продолжил:
— Вы покупаете только лошадей?
— Лошадей и кое-что еще.
— Также и золотые самородки?
— Да. У вас они есть?
— Не здесь; они следуют за нами. Могу я вам предложить несколько штук?
— Да, но не сейчас. Я только что отдал все свои наличные деньги.
— Тем двоим?
— Одному из них.
— Он продал вам ценное письмо?
— Да.
— На какую сумму?
— Двадцать тысяч долларов.
— Не будете ли вы столь добры, сэр, дать мне посмотреть на эту бумагу?
— Зачем?
— Чтобы определить, не был ли у вас именно тот джентльмен, с которым нам очень хотелось бы встретиться.
— Хм, так! Бумагу вы увидите, но в руки я ее вам не дам. — Он ушел в барак и немного погодя вернулся с банкнотой. Внимательно ее рассмотрев, белый покачал головой.
— Вы получили у него лишь одну эту банкноту?
— Только эту.
— Благодарю вас, сэр! Эти люди, по всей видимости, к вам больше не придут, но, если это все-таки случится, не покупайте у них больше ничего, а заявите в полицию. Эти ценные бумаги принадлежат мне, они их у меня украли. Вероятней всего, я снова появлюсь у вас!